Публицистика 1918-1953 годов - Иван Бунин

Дункан Айседора (1877–1927) — американская танцовщица. 24 июля 1921 г. приехала в Россию, организовала — собственную студию в Москве. См. о ней статью «Босоножка» (с. 404–410 наст. изд.).

…мултанские человеческие жертвоприношения… — в 1892–1896 гг. шел процесс «Мултанское дело» над группой крестьян-удмуртов села Старый Мултан Вятской губернии по обвинению в убийстве с ритуальной целью.

Емельянов-Коханский Александр Николаевич (наст. фам. Емельянов, 1871–1936) — поэт, беллетрист, переводчик. Приобрел скандальную известность после выхода сборника стихов «Обнаженные нервы» (М., 1895), изданного на розовой бумаге с портретом автора в костюме оперного Демона и посвящением самому себе «и египетской царице Клеопатре». На обложку были вынесены строки одного из стихотворений: «Я декадент! Во мне струится сила…». В 1906–1916 гг. был редактором бульварного юмористического журнала «Шутенок». После 1917 г. отошел от литературной деятельности. В последние годы жизни страдал очевидными нарушениями психики.

Шершеневич Вадим Габриэлович (1883–1942) — поэт, переводчик. До 1918 г. примыкал к футуризму; в 1919–1925 гг. — один из вдохновителей и организаторов группы имажинистов.

…Анатолий Луначарский, создал новую мистерию: Иван в раю!.. — см.: Луначарский А. В. Иван в раю: Миф в 5-ти картинах. — М.: Госиздат, 1920. — 40 с: ил.

…как у того крыловского мудреца, что полетел в яму… — имеется в виду басня И. И. Хемницера «Метафизик», которую Бунин ошибочно приписывает И. А. Крылову.

…с лубочной ахинеей о каком-то уже… — имеется в виду «Песня о Соколе» А. М. Горького.

«Влажен, кто посетил сей мир…» — цитата из стихотворения Ф. И. Тютчева «Цицерон».

…предмет мистической поэмы… — имеется в виду поэма А. А. Блока «Двенадцать».

«Среди духовной тьмы молодого, неуравновешенного народа…» — переложение фрагментов текста из книг С. М. Соловьева. В «Истории России с древнейших времен» автор писал: «Холоп Болотников <…> обратился к своим, обещая волю, богатства и почести под знаменами Димитрия, и под эти знамена начали стекаться разбойники, воры, нашедшие пристанище в Украине, беглые холопы и крестьяне, козаки, к ним пристали посадские люди и стрельцы, начали в городах хватать воевод и сажать их в тюрьмы; крестьяне и холопи стали нападать на домы господ своих, разоряли их, грабили, мужчин убивали, жен и дочерей заставляли выходить за себя замуж. <…> При состоянии умов, какое господствовало тогда в Московском государстве, при всеобщей шаткости, неуверенности, недостатке точки опоры, при таком состоянии первый успех, на чьей бы стороне ни был, имел важные следствия, ибо увлекал толпу нерешительную, жаждущую увлечься, пристать к чему бы то ни было, опереться на что бы то ни было, лишь бы только выйти из нерешительного состояния, которое для каждого человека и для общества есть состояние тяжкое, нестерпимое. <…> и в самой Москве, тем более в областях, после недавних страшных и странных событий господствовала смута, шатость, сомнение; этим состоянием, отнимавшим руки у земских людей, воспользовались тушинцы и овладели многими северными городами. <…> Смутное время, надежда на безнаказанность развязали руки людям, которые любят извлекать выгоды из общей беды…» (Соловьев СМ. Сочинения: В 18 кн. — Кн. 4. — М.: Мысль, 1989. — С. 454–455, 501, 511). В книге «Общедоступные чтения о русской истории» (М., 1908) Соловьев писал: «Опять сомнение, смута, как при появлении первого самозванца; у добрых людей опустились руки, не знают за кого стоять, на чьей стороне правда, а злым людям только того и надобно, чтобы мутить землю для своих выгод. <…> Второго самозванца отыскали в северской Украине, и к нему со всех сторон начали собираться шайки людей, хотевших воспользоваться смутою и пожить на чужой счет: составилось большое войско из всякого сброда, поляков и русских, особенно было много казаков, привлеченных надеждою добычи. <…> Грабеж был единственной целью тушиниев, а служба царю Димитрию служила только прикрытием» (с. 105–107).

Ллойд Джордж Дэвид (1863–1945) — премьер-министр Великобритании в 1916–1922 гг., один из крупнейших лидеров Либеральной партии, выступил за установление контактов с Советской Россией.

«Умом Россию не понять…» — первая строка стихотворения Ф. И. Тютчева.

О писательских обязанностях*

Огни. — 1921. — 12 сентября (№ 6). — С. 2–3. — Ср.: 3-й отрывок Из «Великого дурмана» (с. 55–61 наст, изд.), а также «Окаянные дни», записи от 22 и 24 апреля, от 9 и 10 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 109, 116, 155, 161). Готовя текст для «Огней» Бунин внес незначительную правку в текст предыдущей публикации этой статьи (Сегодня. — 1921. — 23 июня (№ 140). — С. 6). В первой публикации после слов«…ласки милой воспевать» следовало: «с чисто раскольнической яростью душили писательскую свободу, с настойчивостью и страстностью скопцов заманивали к себе молоденьких, чтобы кастрировать их души!». После слов «А потом количество пишущих…» следовало: «количество профессионалов, а не прирожденных художников…». После слов «…думал я после этого разговора» следовало: «— Бог мой, какое младенческое неведение и даже нежелание ведения относительно своего собственного народа и когда же, — в такое страшное время. Нет, это нам даром не пройдет».

«Поэтом можешь ты не быть…» — цитата из стихотворения Н. А. Некрасова «Поэт и гражданин».

Златовратский Николай Николаевич (1845–1911) — прозаик, автор многочисленных повестей, рассказов, романов о жизни деревни. Почетный академик по разряду изящной словесности (1909).

«Мы, мужики владимирцы, всегда были подрядчиками, кулаками…» — пересказ фрагмента текста из книги И. Наживина «Что же нам делать?»: «…мжичек-владимирец осторожен сугубо, и потому, что мы, владимирцы, народ старообрядцев, народ мелких подрядчиков, „богомазов“, городских завсегдатаев ни в какой степени революционностью не грешили. Лет сорок тому назад, как раз в наших местах жил и писал свои „Деревенские будни“ и „Красный куст“ звестный писатель-народник Н. Н. Златовратский, который сумел найти в нашем народе этакую некоторую органическую склонность к социализму, но на это утверждение знаменитого в свое время кумира русской интеллигенции можно смотреть лишь как на некоторую игру ума, как на исключительную способность взлетать из нашего, в общем, грустного мира — в утешающий мир фантазии. Нет, мы были „богомазами“, были мы подрядчиками, были мы кулачками, были мы барышниками, всем чем угодно — только не были мы ни социалистами, ни революционерами» (с. 7).

Письмо в редакцию. От русских матерей*

Огни. — 1921. — 19 сентября (№ 7)-. — С. 2. — «Это письмо получил Мережковский от какой-то сестры милосердия Дьяковой для распространения. На всех оно произвело потрясающее впечатление», — записала 16(29) августа 1921 г. в дневник В. Н. Муромцева-Бунина. («Устами Буниных». — Т. 2. — С. 57). Редакция «Огней» получила ряд откликов от людей, желающих принять на воспитание русских детей (см.: Огни. — 1921. - 3 октября (№ 9). — С. 3).

Записная книжка*

Огни. — 1921. — 17 октября (№ 11). — С. 2. — Ср.: «В этот день» (с. 27–29 наст, изд.), а также «Окаянные дни», запись от 11 июня 1919 г. (Бунин-1990. — С. 165–166).

«Ах, мщения, мщения!»… — слова из письма К. Н. Батюшкова к Н. И. Гнедичу <октябрь 1812 г. Нижний Новгород>. Батюшков писал: «При имени Москвы, при одном названии нашей доброй, гостеприимной, белокаменной Москвы, сердце мое трепещет, и тысяча воспоминаний, одно другого горестнее, волнуются в моей голове. Мщения! мщения! Варвары! Вандалы! И этот народ извергов осмелился говорить о свободе, о философии, о человеколюбии; и мы до того были ослеплены, что подражали им, как обезьяны! Хорошо и они нам заплатили! Можно умереть с досады при одном рассказе о их неистовых поступках» (Батюшков К. Сочинения: В 2 т. — М., 1989. — Т. 2. — С. 235).

«Это — вечные женихи революционной Пенелопы…» — пересказ фрагмента текста из «Былого и дум» А. И. Герцена (часть 5, гл. 36, 38). У Герцена: «В кафе, за десятком маленьких столиков, важно заседали разные habitues Завсегдатаи — франц.> революции, значительно и мрачно посматривающие из-под поярковых шляп с большими полями, из-под фуражек с крошечными козырьками. Это были те вечные женихи революционной Пенелопы, те неизбежные лица всех политических демонстраций, составляющие их табло <картину — от франц. tableau>, их фон, грозные издали, как драконы из бумаги, которыми китайцы хотели застращать англичан.

В смутные времена общественных пересозданий, бурь, в которые государства надолго выходят из обыкновенных пазов своих, нарождается новое поколение людей, которых можно назвать хористами революции; выращенное на подвижной и вулканической почве, воспитанное в тревоге и перерыве всяких дел, оно с ранних лет вживается в среду политического раздражения, любит драматическую сторону его, его торжественную и яркую постановку. Как для Николая шагистика была главным в военном деле, — так для них все эти банкеты, демонстрации, протестации, сборы, тосты, знамена — главное в революции.