Современная практика православного благочестия - Николай Пестов

Представьте себе, что вы не видите очень близкого и любимого вами человека, общение с которым есть всегда радость для вас. Вы хотите его видеть, и возможно чаще, но обратиться к нему не можете, только если у вас есть какая-нибудь к нему просьба. Вы очень хотите его видеть, гораздо более, чем получить что-либо от него. И чтобы его видеть, вы обращаетесь к нему с просьбой… В глубине сердца вашего вам все равно, исполнит или нет он ваше прошение, но вам дороги общение с ним, возможность говорить и слушать его. Вы уходите из его дома, совершенно не помышляя о подарке, дал ли он вам его или не дал. Ваше сердце наполнено им самим… И вот что значит человеческая любовь.

Если человека мы можем так любить, сколько более — Бога. Ведь радостно всякое наше прошение пред Ним. Плод великий всегда остается в нашей душе от молитвы — мы восходим на небо, к Творцу светов, и падает на наше сердце Божественный уголь серафимовой благодати…

Глава 11. Молитвы евангельские

Молитесь же так: «Отче наш, сущий на небесах!..

Из всех молитв, которым учит нас Церковь, наибольшее значение имеют те молитвы, на которые указывает Евангелие. В этих молитвах мы должны до глубины продумать те мысли, которые в них вложены.

Совершенно особой из этих молитв является молитва «Отче наш», которая дана была Господом апостолам как образец в ответ на их просьбу «Научи нас молиться» и которую считают за «сокращенное Евангелие».

Эта молитва начинается словами: «Отче наш, сущий на небесах» (Лк. 11, 2).

В речах Господа слово «Отец» встречается чаще, чем какое-либо другое. Господь как бы жил Отцом и поэтому говорил постоянно про Отца.

К такой же близости к Небесному Отцу Он хочет привести и Своих учеников. И не только привести, но и внушить им, что Его Отец есть и их Отец, что также, как Он, они имеют право считать себя детьми Божиими и дерзновенно обращаться к Богу как к своему Отцу: «Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему» (Ин. 20, 17).

Он даже запрещает ученикам Своим слово «Отец» применять к кому-либо на земле, а повелевает считать Отцом себе исключительно Его Небесного Отца. Он говорит: «И отцом себе не называйте никого на земле, ибо Один у вас Отец, Который на небесах» (Мф. 23, 9).

Господь хочет, чтобы и Его ученики любили бы Его Отца так же, как Он, — «всем сердцем, всею душою, всею крепостью и всем разумением своим» (Лк. 10, 27).

При произнесении слов «Отче наш, сущий на небесах» Господь хочет, чтобы наше сердце оторвалось от земли, приобщилось небу и сразу же отдалось Богу Отцу — Духу непостижимого величия, красоты и благодати… Отдалось бы так, как отдается сердце ребенка своему земному отцу в тот момент, когда чувствует особую нужду в его любви, защите и помощи.

О. Иоанн восклицает:

«Все силы небесные с любовью взирают на тебя за то, что ты с верою и любовию и подобающим благоговением призываешь общего их и нашего Отца, Творца Вседержителя и Господа… О, какое высокое счастье и блаженство, какое величие, какое достоинство — призывать Вечного Отца».

Следует обратить внимание и на слово «наш». Господь не ставит здесь слово «мой» для того, чтобы приучить нас думать при молитве не только о себе, но и о всей семье детей Божиих — о Христианской Церкви в ее целом; Он учит нас и здесь любви к ближним и учит и для них испрашивать у Него благ небесных и прощения грехов.

Слова молитвы «сущий на небесах», конечно, не надо понимать буквально, т. е. о пребывании Бога где-то в физическом небе. В Библии «небом» называется весь внематериальный, духовный мир, включающий кроме Бога все ангельские силы и души людей, удостоенных Царства Небесного.

Далее следуют прошения в форме восклицаний, которые представляют одно целое.

Первое из этих прошений — «Да святится имя Твое» Что значит «святится»? Слово «святость» — неземное слово, и понимать его легче сердцем, чем умом. Гораздо доступнее всем слово «красота».

Через красоту мы можем постичь и «святость» как абсолютную красоту духа. Нашему сердцу и разуму свойственно преклоняться пред красотой. Господь хочет, чтобы мы в начале молитвы преклонялись перед Богом Отцом как перед образом абсолютной красоты, света и истины.

Может быть, мы думаем, что образ Бога всегда для нас неизмеримо высок и мы неизменно полны преклонения перед Его благодатью и мудростью? Казалось бы, незачем просить тогда и о том, чтобы этот образ нами «святился»? Это не так.

Образ Бога далеко не всегда святится в душах и тех, кто считает себя христианином. Как говорилось уже ранее, мы очень часто ропщем на Бога — ропщем при несчастьях, скорбях, болезнях или бываем недовольны при скудости благ материальных, лишениях и т. п. Все это говорит за то, что в это время Его Имя не святится в нашей душе.

Прошение второе — «Да приидет Царствие Твое» — относится не только ко всему человечеству, но также и к нашему сердцу. Здесь, в нашем сердце, господствуют обычно разные царьки и кумиры — страсти и пристрастия.

Мы просим о помощи нам изгнать их и водворить единственного законного Царя сердца человеческого — Бога.

Третье прошение относится также не только ко всему миру, но и к нашей воле — «Да будет воля Твоя»: мы будем спасены, если заменим свою волю на волю Господню, «ибо воля Божия есть освящение наше» (1 Фес. 4, 3).

Первые три прошения заканчиваются общим для всех заключением — «и на земле, как на небе».

Что надо понимать под словом «земля»? Господь сказал Адаму: «Земля есть и в землю отыдеши». И нам всем грешным, немощным, далеким от чистоты и совершенства следует под «землей» подразумевать и самого себя.

Вместе с тем под «землей» надо понимать и всех живущих на земле и, подражая святым, молиться за весь мир. Тому же учит и старец Силуан из Старого Афона, который пишет: «Я хотел бы научиться только смирению и любви Христовой, чтобы никого не обидеть, но молиться за всех, как за самого себя».

В четвертом прошении мы говорим: «Хлеб наш насущный дай нам на сей день».

Есть несколько представлений того, что надо подразумевать под «хлебом насущным».

Во-первых, здесь можно понимать обычный хлеб или пищу, а также и все необходимые для жизни материальные блага.

Но здесь надо помнить, что Господь говорит нам: «Не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться… потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом» (Мф. 6, 25, 32).

Поэтому важнее вкладывать в понятие о «хлебе насущном» другое — Господь говорил: «Не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф. 4, 4). Итак, нам необходимо знать Священное Писание.

Во-вторых, Он говорил ученикам своим: «Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его» (Ин. 4, 34). Почему исполнение Божьей воли Господь называет пищей? Признаком пищи есть гибель без нее организма и возрастание его от принятия ее. Что случится с духом христианина, если он откажется выполнять волю Божию? Очевидно, духовная гибель — оставление его Духом Святым.

А что будет с человеком, если он всегда будет послушен воле Божией? Очевидно, возрастание его в Духе Святом. Все святые по опыту знали, насколько важно для них искать воли Божией — для всех дел и даже мелочей жизни, и поэтому ненавидели самоволие. Как пища, им нужно было постоянное сознание, что во всех делах своих они поступают в согласии с волей Бога, и только при этом сознании душа их была покойна и мирна.

Так, для ап. Павла воля Божия заключалась в поручении ему проповеди — благовествования о Христе. И исполнение этого поручения было необходимо апостолу, как хлеб насущный, и он говорил о себе: «Горе мне, если я не благовествую» (1 Кор. 9, 16).

У каждого из христиан есть также свое призвание. Таким образом, прося «хлеба насущного», мы просим и о даровании нам возможности выполнения этого важнейшего для нас дела нашей жизни.

Наконец, третье и особо важное для нас понимание «хлеба» заключается в словах Христа: «Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие» (Ин. 6, 55). Здесь мы просим об удостоении нас Таинства Евхаристии.

Итак, под словом «хлеб насущный» мы просим и о самом необходимейшем для нашей души: 1) о питании нас истиной; 2) о даровании нам возможности всегда выполнять волю Божию и жить соответственно нашему призванию; 3) о принятии нами в Таинстве причащения Тела и Крови Христовых.

Общим же пониманием «хлеба насущного» будет все для нас необходимое. И в этом случае все посылаемое от Господа (в том числе и спасительные для души скорби и бедствия для тела) будут для нас необходимостью, т. е. «хлебом насущным».

Пятое прошение — «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим».

Здесь следует обратить внимание на то, что Господь ставит в прямую зависимость прощение наших грехов от нашего собственного милосердия к людям и нашего прощения им обид, долгов, неприятностей, досаждений и т. п.