«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник) - Юрий Корчевский

– Я поведу. Только ты не зевай, автомат наготове держи.

Сергей положил автомат рядом с собой на сиденье, лейтенант же высунул ствол «ППШ» в окно.

Сергей завел машину, дал задний ход, отъезжая от дерева, и вырулил на дорогу. Дальше ехали спокойно.

Показался Проскуров. На мосту стоял милицейский пост. Лейтенант приветливо махнул рукой, его узнали, и машину пропустили без досмотра.

– Показывай дорогу! – крикнул Сергей лейтенанту.

– Ты же говорил, что из СМЕРШа, дорогу в отдел знать должен.

– В свой отдел дорогу я знаю, – обиделся на недоверие Сергей, – только тогда я грузовик там оставлю.

– Извини, ляпнул, не подумав. Поворачивай направо.

Они подъехали к отделу милиции.

– Заезжай во двор.

Сергей въехал в распахнутые ворота и, остановившись, заглушил мотор.

– Я сейчас, – и лейтенант ушел в отдел.

Вернулся он с двумя сотрудниками. Общими усилиями они перенесли тело убитого водителя в отдел, потом разгрузили оружие.

– Давай, лейтенант, веди меня в отдел, – распорядился Сергей, – все равно мне к начальству пора.

Лейтенант колебался. Задержанного положено конвоировать, только Сергей на бандита или бандеровца никак не походил. И потом, хотел бы сбежать – легко сделал бы это в селе или в лесу; так же легко он мог застрелить лейтенанта.

– Ладно, идем.

По инструкции при конвоировании задержанный идет впереди, руки – за спиной, а конвойный держит оружие в руках готовым к стрельбе.

Однако Сергей и лейтенант шли рядом, как два приятеля. И только завернули за угол – на улицу, где располагался ОКР СМЕРШа, как туда подъехала «эмка», и из нее вышел полковник Глина. Он уже взялся за ручку двери, ведущей в здание, как повернул голову и увидел Сергея. Лицо его выразило крайнее удивление, и полковник застыл на месте.

Сергей подошел вместе с лейтенантом. Милиционер козырнул, доложил.

– Товарищ полковник, разрешите доложить – задержанный доставлен.

– Это мой сотрудник, – проговорил полковник. – Где, когда и при каких обстоятельствах он задержан?

– Вчера звонили из села Дубровки, сказали – к ним вышел человек с оружием и без документов, требует доставить его в СМЕРШ.

– Так и сказал?

– Не я разговаривал, товарищ полковник. Мне было приказано утром выехать в село и доставить в город задержанного. Когда мы приехали в село, нас встретил ваш сотрудник – вот он. Ночью на село было совершено нападение банды, был бой. Только ваш сотрудник в живых и остался. По дороге в Проскуров на грузовик было совершено нападение. Ваш сотрудник убил нападавшего и сам привел машину в город, поскольку водитель был убит.

– По факту – прямо герой! – усмехнулся Глина. – Свободны, лейтенант, мы разберемся.

Лейтенант козырнул, сделал поворот «налево кругом» и ушел, а Глина язвительно сказал:

– Проходи, герой, разбираться будем. Тебя уже похоронили, а ты – вот он, да еще и подвиги совершаешь. Не дать ли тебе орден?

Они прошли в кабинет. Глина снял шинель и повесил ее на гвоздик.

– Садись, Колесников, рассказывай.

– С какого места? И можно вначале мне задать вопрос: из группы сколько уцелело?

– Правильный вопрос, Колесников, – ровно половина. Лопухнулся ты, купился на костер и чучела, группу в ловушку завел.

– Виноват, товарищ полковник! – Сергей вскочил по стойке «смирно».

– Чего ты как ванька-встанька! Сядь. Про бой у костра я уже слышал. Но где же ты пропадал все это время? Хоть бы весточку подал.

– Не мог, товарищ полковник. Ранен был тяжело, сквозное в грудь.

– Покажи, – приподнялся со стула полковник.

Сергей снял ватник, задрал рубаху и показал полковнику

розовый рубец на груди. Потом повернулся спиной и предъявил такой же точно рубец сзади.

Полковник снова опустился на стул:

– Дальше продолжай.

– Наши сочли меня убитым, да и разбираться под огнем было некогда. Я был без сознания. Очнулся в избе. Женщина с кордона по имени Василина меня выходила. Как только смог стоять и ходить, пошел к своим. Вот и все.

– М-да. Ранение налицо. Я их уже столько видел, что не хуже любого хирурга скажу, когда получено. Офицеры из твоей группы в объяснительной факт твоей смерти зафиксировали. Думали, насмерть тебя. По народной примете – к долгой жизни. То, что выжил – молодец.

– Не от меня зависело, товарищ полковник. Если бы не эта Василина, так на том поле бы и остался. Жизнью ей обязан.

– Проверим. А пока сдай оружие и иди в казарму.

– Нет у меня оружия, милиционеру сдал. А документы в отделе.

– Ладно, позвоним, узнаем. На время проверки от службы отстраняю.

– Так точно! Разрешите идти?

– Разрешаю. Но из города не отлучайся.

Сергей вышел в коридор и выдохнул. Этой встречи он и ждал, и боялся. Половина группы уцелела и написала рапорты о происшествии.

Да, не разобрался он сразу с костром и чучелами, но на его месте и любой другой точно так же бы влип, и еще не факт, что кто-то уцелел бы. Теперь же придется ждать окончания расследования.

Сергей направился на базу, в казарму. Там он упал на свободную койку и уснул.

Сколько он спал, не помнил, и спал бы, наверное, еще, но проснулся оттого, что за плечо бесцеремонно трясли. Сергей открыл глаза.

– Командир! Глазам своим не верю! Ты жив?

– Нет, это мое привидение.

– Привидения не храпят.

Рядом стоял младший лейтенант Никифоров, и во все его лицо сияла улыбка.

– Мы тогда, в лесу, думали, что вас наповал. Вся грудь в крови, и пулевое отверстие прямо напротив сердца.

– Ранен был тяжело, женщина из хутора выходила.

– Повезло.

– Кто из наших вышел?

– Половина, двенадцать человек. От поляков оторвались,

на третьи сутки вышли в Проскуров. Рапорты написали – что да как.

– Меня временно от службы отстранили, – помрачнел Сергей.

– После рейда с потерями всегда так. Может, обмоем возвращение?

– Я не против. И поесть бы не мешало.

– Я мигом.

Вернулся Никифоров вместе с Рушайло.

По причине вечера столовая была закрыта, но парни принесли в «сидоре» две бутылки водки, пару кирпичиков хлеба, тушенку, сало и консервированную американскую колбасу.

– Командир! – Бросив «сидор» на пол, Рушайло полез обниматься. – Кто бы сказал – не поверил бы! Я ведь сам тебя в крови видел. Подумал – наповал, так и в рапорте написал. А ты жив! Я рад!

Разлив водку по кружкам, они финкой вскрыли консервные банки, нарезали сало и хлеб.

– С возвращением, командир!

Сдвинув кружки, они чокнулись, выпили. Водка обожгла пищевод, в желудке разлилось приятное тепло. Закусили. Сергей один съел банку консервированной колбасы и почти половину кирпичика ржаного хлеба.

– Парни, вы меня простите, с утра ничего не ел. Жрать охота – сил нет.

– Да ты ешь, командир. Похудел ты – сразу не признать.

Разлили еще по одной. Эту водку выпили, не чокаясь – за

погибших товарищей.

– Командир, ты не переживай. На костер и чучела любой из нас купился бы. Ты еще быстро сообразил, что это ловушка – иначе все бы там полегли.

– Поляк, сука, перехитрил, – скривился Сергей.

– За одно битого двух небитых дают, – философски заметил Никифоров.

– Младший, ты молчи, когда старшие говорят, да на ус мотай, – по-отечески остановил его Рушайло.

Засиделись глубоко за полночь. Парни отдыхали после зачистки, с которой вернулись вчера, а Сергею спешить завтра было и вовсе некуда.

Сергея видели на базе многие. Сразу по отделам СМЕРШа пошли разговоры.

– Леший вернулся. Считали убитым его, а он через месяц явился. Говорит – ранен был, на хуторе отлеживался.

Сергея сочли везунчиком. Меж тем день шел за днем, незаметно прошла неделя. Сергей ел и спал, набирался сил. Но его не покидало беспокойство – как-то все разрешится? Наконец его вызвали через посыльного.

Сергей вошел в здание отдела с бешено бьющимся сердцем. В бой ходил – так не волновался. Как-то расценят его промашку с чучелами, а потом – долгое исчезновение?

В кабинете полковника Глины находились еще два офицера – майор и подполковник. Сергей их раньше не видел. В голове мелькнуло: «Похоже на трибунал, для полного сходства не хватает только виселицы по соседству и конвоиров». Ну, с конвоем проблем не будет, рядом с отделом целый взвод в казарме помещается. А вешать его пока не за что, измены и предательства он не совершал.

Присесть ему не предложили, что он счел плохим знаком.

Глина достал из стола его дело, полистал бумаги.

– Как здоровье, Колесников?

– Не жалуюсь, отлежался после ранения.

– Доложите еще раз о ловушке у костра.

Сергей снова подробно рассказал обо всем, что случилось. Офицеры тихо переговорили между собой.

– Да, другие офицеры вашей группы показывают то же самое. Считаем, вашей прямой вины в потерях группы нет. Действовали правильно, вывели группу из окружения превосходящими силами. Вот только с исчезновением после ранения не все ясно.