Пролог в поучениях - прот.Виктор Гурьев

Июль

1.07. Своими грехами мы отдаем себя во власть дьявола и оскорбляем Ангела-Хранителя

(Повесть святого Нила)

В Прологе на 1 день июля, в повести св. Нила, между прочим, говорится следующее: "Душа человека посреди есть Ангела и беса. И Ангел убо влагает, и показует, и учит, яже к добродетелям; бес же влагает, яже суть грехи. Душа власть имать еже последовати ему же любо хочет, или Ангелу, или бесу. Сего ради внемли, да не оскорбишь Ангела".

Что душа человека посреди, Ангела и беса есть, как видно из приведенных слов, можно пояснить следующим: "Св. Андрей, Христа ради юродивый, бывши однажды в Царьграде на торжище, встретил инока, вокруг шеи которого обвился страшный змий. Инок этот был человек многими добродетелями украшенный, но, к, несчастью, скуп и сребролюбив. Отошедши от него несколько шагов, Андрей был удивлен, заметив, что над головою инока на воздухе были начертаны слова: "змий сребролюбия — корень всякому беззаконию". Но еще более удивился, когда, оглянувшись назад, увидал Ангела и беса, спорящих за душу инока. Дьявол доказывал, что монах, как сребролюбец и потому идолослужитель, принадлежит ему, а Ангел, указывая на многие добродетели старца, утверждал, что он достоин милости Божией. Продолжительный спор их был решен свыше; голос с неба сказал Ангелу: "ты не имеешь части в нем, ибо только милостивые получают от Меня прощение и наследуют обители небесные". После сего Ангел тотчас оставил инока (Прол. Дек. 4). Итак ясно, что душа человека, действительно, посреди Ангела и беса бывает.

Равным образом и на то, что мы своими грехами оскорбляем Ангела-Хранителя, также примеры есть. Вот один из них. Раз преподобный Нифонт увидал юношу, который стоял в дверях одного непотребного дома и плакал. Нифонт спросил юношу: "кто ты?" Юноша отвечал: "я — Ангел, посланный от Бога на сохранение находящаяся здесь человека, который пребывает уже несколько дней в сем непотребном доме; стою здесь потому, что не могу приблизиться к грешнику; плачу оттого, что теряю надежду привести его на путь покаяния".

Итак, несомненно, что когда мы идем путем добродетелей, то и Ангел — Хранитель, как Ангел света, встречает и сопровождает нас; когда же уклоняемся на сторону тьмы, то и Ангел — Хранитель удаляется от нас, и уже вместо него присутствует дьявол. Несомненно также, что когда, как видим из повести св. Андрея, дьявол делает нас рабами своими, тогда и Ангел Хранитель не всегда бывает в силах освободить нас от него. Будем же жить так, чтобы не только внешними поступками, но даже тайными помыслами и пожеланиями не оскорбить наших невидимых заступников и покровителей — Ангелов-Хранителей, а постоянным хождением по пути добродетели доставлять не печаль, а радость им. Аминь.

2.07. О милостыне

(Слово о милостыне и о смирении. Прол. Июля 2)

Тем, которые имеют возможность оказывать бедным действительную помощь, мы скажем следующее: милостыня бывает двоякая: одна мнимая, когда, например, подадут на большую голодную семью несколько копеек и думают, что они сделали большое доброе дело. А другая милостыня есть милость истинная, действительная, которая подлинно отирает слезы несчастных и которая подается со смирением. Вот к этой то последней милостыне мы и прилежать должны и тогда только получим награду от Бога.

Слово церковное говорит: "кто хочет творить милостыню, тот не должен много рассуждать о том, кому он подает ее: праведнику или грешнику, доброму или злому, а нужно подавать всякому то, что ему необходимо на потребу. Ты вот насытился дорогими яствами; накорми хлебом и алчущего. Ты выпил довольно вина; налей чашу и жаждущему. Ты согрелся в мягких и дорогих одеждах; одень, хотя простою одеждою нагого и трясущегося зимою. В прекрасном ли и высоком доме сидишь; введи скитающегося по улицам в дом твой. Исполнился ли с кем весельем; увесели скорбящего. Возрадовался ли когда чему? Обрадуй сетующего. Почел ли кто тебя, как богатого? Почти и ты убогого. Пусть будет дом твой местом отдыха для служителей Божиих и для всякого церковного чина. Будь, по Иову, успокоением для всех; будь оком светлым, ногою хромым, одеждою нагим и беспокровным покровом. Посещай чаще заключенных и больных, ходи чаще в монастыри и святые дома и услышишь от Господа глас: приидите, благословении Отца Моего, наследуйте, уготованное вам царство от начала мира.

Чем заключить слово? Заключим словами из третьей книги Ездры. Вдовицу оправдай, сиру суди, нищему дай, сироту защити, нагого одень, о сокрушенном и немощном попецыся, хромому не посмейся, защити безрукого, а слепого к видению света Моего припусти. Старого и младаго между стенами твоими сокрый, мертвые, идеже обрящеши, назнаменав, предай гробу и дам тебе, первое седение в воскресение Мое (3 Ездры 2, 20–23).

Вот такая то милостыня и есть милостыня истинная, действительная, Богу угодная и, следовательно, и для нас самих спасительная. Аминь.

3.07. Кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот и не войдет в него

(Слово Исаии монаха о беззлобии, еже не поминати зла)

К Иисусу Христу приносили детей, чтобы Он прикоснулся к ним, но ученики не допускали приносивших. Увидев это, Иисус вознегодовал и сказал Апостолам: "пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие. Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него". И, обняв их, возложил руки на них и благословлял их.

Итак, по словам Господа, чтобы войти в Царствие Божие, нужно принять его, как дитя. Что это значит? Чтобы решить этот вопрос, нужно обратить внимание на свойства детей.

Дитя, — говорит в Прологе монах Исаия, — когда наказывают его, плачет; но и опять с радующимися радуется. Кто его обидит, не гневается; когда его хвалят, не гордится; если отдадут предпочтение другому, не завидует. Если что у него возьмут, не взыскивает. Если родители не оставляют ему наследства, по судам не ходит, ссоры ни с кем не заводит, ни на кого не гневается. Если осуждают его, не скорбит. Если богатеет, не превозносится. Красотою женскою не прельщается, попечения о земном не имеет. Никого не раздражает, никому не льстит, ни над кем не насмехается. Вражды ни на кого не имеет, никого не осуждает. Не думает о собрании богатства, не любит чем-либо владеть. Если лишат его всего, не тужит; воли своей не имеет. Не боится ни рабов, ни врагов, и во время гонения не смущается.

Вот каковы свойства дитяти, и теперь понятно, что значит принять Царствие Божие, как дитя. Это значит принять оное с таким же чистым, невинным и непорочным расположением духа, какое сохраняют всегда дети. Дитя, как мы видели, не имеет ни зависти, ни тщеславия, ни желания первенства, но отличается простосердечием, беззлобием, смирением. Эти-то свойства дитяти необходимо должны усвоить и все мы, для достижения Царства Небесного; должны усвоить потому, что там царствует одна чистота и правда, и ничто скверное не войдет туда.

Посему и будем подражать детям: будем поступать, как они, с тем только различием, что они бессознательно сохраняют в себе указанные достолюбезные качества, а мы должны стяжать сознательное убеждение в необходимости их для нас и этим убеждением поддерживать их в себе. дети по природе добры и чистосердечны, а мы должны быть таковыми по заповеди Христовой и по убеждению в святости долга повиноваться ей, по сознательному убеждению в том, что иначе не будем истинными христианами. Аминь.

4.07. Любовь ко врагам

(Слово св. Иоанна Златоустого, яко не подобает зла за зло воздавати, ни враждовати)

Всякая добродетель имеет свои степени. Можно и много того или другого добра делать, можно и мало. Возьмем для примера любовь ко врагам. У меня есть враги, но я прощаю им зло, которое они мне сделали, и сам не желаю им делать зла; это низшая степень любви ко врагам. Далее: мой враг в несчастии, и я помогаю ему: это вторая степень. Но бывает, что мой враг совершенно попал в мои руки, и я могу сделать с ним, что хочу, могу уничтожить его, выместить на нем все зло, которое он мне сделал, а между тем и тут поступаю по заповеди о любви к врагам, а врага, который положительно в моей власти, щажу и даже при таких условиях благодетельствую ему: это уже будет высшая степень добродетели и, так сказать, венец любви к врагам. Об этой последней степени этой добродетели мы сегодня и побеседуем.

Пример высшей степени любви к врагам, не говоря о примере Христа Спасителя, мы находим в Давиде. Известно, что после того, как он победил Голиафа, Саул из зависти стал злейшим его врагом и сперва тайно, а потом и открыто стал искать его смерти. То, как будто в припадке безумия, бросал в него копьем, то давал ему самые опасные поручения на войне, то однажды предложил сыну своему Ионафану и некоторым царедворцам убить его; а то, наконец, и сам лично покусился на это, предприняв против Давида поиски с вооруженною силою. Чем же Давид платил ему? Раз ему представился случай убить Саула. Однажды Саул вошел в пещеру, где был Давид со слугами. Давид отрезал у него край одежды и, когда Саул вышел из пещеры, закричал ему: "Господин мой, царь! зачем ты слушаешь речи людей, которые говорят, что Давид умышляет зло на тебя? Посмотри, отец мой, вот у меня край твоей одежды; я отрёзал его, а тебя не убил. Значит, у меня нет коварства против тебя". Саул сознался, что он напрасно подозревал его, — но ненадолго. Прошло немного времени, и Саул снова с войском пошел отыскивать Давида. Саул расположился станом в горах. Настала ночь. Давид прокрался в шатер Саула, взял копье, стоявшее у его изголовья, и сосуд с водою, взошел на противоположную гору и закричал: "Воины Саула! вы достойны смерти за то, что не бережете господина своего, помазанника Божия. Посмотрите, где копье царское и сосуд с водою, что были у изголовья его"? Саул проснулся, узнал голос Давида, увидел в его руках копье свое и опять раскаялся в том, что несправедливо преследовал Давида.