Политическая экономия - Константин Островитянов

Дальнейшее разложение буржуазной экономической науки. Современная буржуазная политическая экономия. С того времени, как на историческую арену выступил марксизм, основной и решающей задачей буржуазных экономистов становится «опровержение» марксизма.

В Германии в середине XIX века возникла так называемая историческая школа политической экономии (В. Рошер, Б. Гильдебранд и другие). Представители этой школы открыто отрицали существование экономических законов развития общества и подменяли научное исследование описанием разрозненных исторических фактов. Отрицание экономических законов служило у этих экономистов оправданием всякого реакционного произвола, пресмыкательства перед военно-бюрократическим государством, которое всемерно возвеличивалось ими.

Более поздние представители исторической школы во главе с Г. Шмол- лером образовали так называемое историко-этическое или историко-правовое направление. Характерной чертой этого направления, называемого также катедер-социализмом (дословно «социализм кафедры»), является подмена экономического исследования реакционно-идеалистической болтовнёй о нравственных целях, правовых нормах и т. д. Продолжая традиции своих предшественников, катедер-социалисты выступали прислужниками милитаристского германского государства, каждое мероприятие которого они объявляли «куском социализма». Катедер-социалисты прославляли реакционную политику Бисмарка и помогали ему в деле обмана рабочего класса.

В последние десятилетия XIX века по мере распространения идей марксизма для борьбы с ними буржуазии потребовались новые идеологические средства. Тогда на сцене появилась так называемая австрийская школа. Название этой школы связано с тем, что её главные представители — К. Менгер, Ф. Визер и Е. Бём-Баверк — были профессорами австрийских университетов. В отличие от исторического направления представители австрийской школы формально признавали необходимость исследования экономических законов, но в целях прикрашивания и защиты капиталистических порядков они перенесли поиски этих законов из сферы общественных отношений в область субъективно психологическую, то есть пошли по пути идеализма.

В области теории стоимости австрийская школа выдвинула так называемый принцип «предельной полезности». Согласно этому принципу стоимость товара определяется не просто его полезностью, как утверждали и раньше некоторые вульгарные экономисты, а предельной полезностью товара, то есть субъективной оценкой полезности единицы товара, удовлетворяющей наименее насущную из потребностей индивида. На деле эта теория ничего не объясняет. Совершенно очевидно, например, что субъективная оценка килограмма хлеба в корне различна у пресыщенного буржуа и у голодного безработного, а между тем оба они платят за хлеб одинаковую цену. Марксовой теории прибавочной стоимости экономисты австрийской школы противопоставили антинаучную «теорию вменения», представлявшую собой лишь обновлённую форму вульгарной теории «трёх факторов производства».

Переход к империализму и связанное с этим крайнее обострение общественных противоречий и классовой борьбы вызвали дальнейшую деградацию буржуазной политической экономии. После победы социалистической революции в СССР, практически опровергшей утверждения идеологов буржуазии о вечности капиталистического строя, буржуазные экономисты стали видеть одну из своих главных задач в том, чтобы при помощи клеветы на Советский Союз скрыть от трудящихся капиталистических стран правду о всемирно- исторических достижениях страны социализма. Современная буржуазная политическая экономия представляет собой идеологическое оружие финансовой олигархии, является служанкой империалистической реакции и агрессии.

В объяснении таких категорий капитализма, как стоимость, цена, заработная плата, прибыль, рента, современные буржуазные экономисты стоит обычно на позиции субъективно-психологического направления, одной из разновидностей которого является рассмотренная выше австрийская школа, и перепевают на разные лады старую вульгарную теорию трёх факторов производства. Английский экономист Альфред Маршалл (1842—1924) пытался эклектически примирить три различные вульгарные теории стоимости: спроса и предложения, предельной полезности и издержек производства. Американский экономист Джон Бейтс Кларк (1847—1938), проповедуя лживую идею «гармонии интересов» различных классов буржуазного общества, выдвинул теорию «предельной производительности», на деле представляющую собой лишь своеобразную попытку соединения старой вульгарной теории «производительности капитала» с вульгарной теорией «предельной полезности» австрийской школы. Прибыль, по Кларку, является будто бы вознаграждением за работу предпринимателя, а трудящиеся классы создают лишь небольшую долю богатства и получают её полностью.

В отличие от буржуазных экономистов эпохи домонополистического капитализма, воспевавших свободу конкуренции как основное условие развития общества, современные буржуазные экономисты обычно подчёркивают необходимость всемерного вмешательства государства в хозяйственную жизнь. Они превозносят империалистическое государство как силу, якобы стоящую над классами и способную подчинить хозяйство капиталистических стран плановому началу. Между тем на деле вмешательство буржуазного государства в экономическую жизнь ничего общего не имеет с планированием народного хозяйства и ещё более усиливает анархию производства. Апологеты монополий лицемерно выдают за «организованный капитализм» подчинение империалистического государства финансовой олигархии, широкое использование ею государственного аппарата в своих корыстных интересах для увеличения прибылей монополий.

В первые десятилетия XX века в Германии получило распространение так называемое социальное направление, или социально-органическая школа политической экономии (А. Аммон, Р. Штольцман, О. Шпанн и другие). В отличие от австрийской школы с её субъективно-психологическим подходом к экономическим явлениям представители социального направления толковали о социальных отношениях людей, но они рассматривали эти отношения идеалистически, как правовые формы, лишённые всякого материального содержания. Экономисты социального направления утверждали, что общественная жизнь якобы управляется правовыми и этическими нормами. Своё ревностное служение капиталистическим монополиям они прикрывали демагогическими рассуждениями об «общем благе» и необходимости подчинения «части», то есть трудящихся масс, «целому», то есть империалистическому государству. Они превозносили деятельность капиталистов, объявляя её служением обществу. Реакционные измышления этой школы послужили идеологическим оружием для фашизма в Германии и в других буржуазных странах.