Мои воспоминания - Алексей Крылов

На фотографии, приложенной к статье Л. В. Ларионова, ясно видна батарея малокалиберной противоминной артиллерии; корабль черпнул этими портами, вода влилась на батарейную палубу; это не имело бы тяжких последствий, но у борта были открытые люки в патронные погреба, которые тотчас же залило, крен еще увеличился, под воду ушел скос, на котором стояли башни шестидюймовых (152-миллиметровых) орудий; на этом скосе были горловины для погрузки угля. Так как везде шли работы по оборудованию и достройке корабля, то все люки и горловины на скосе были или открыты, или закрыты временными деревянными решетками, чтобы в них кто-нибудь случайно не провалился; вода залила угольные ямы через их нижние горловины — котельные отделения, и корабль только потому не опрокинулся вверх килем и не потонул, что глубина гавани всего 30 фут. (около 9 м), — и он сел на дно.

Казалось бы, урок достаточно поучительный: когда корабль стоит, ошвартовавшись у стенки, и на нем происходит или погрузка, или работы и почему-либо открыты лежащие близ грузовой ватерлинии иллюминаторы, ласт-порты и т. п., то необходимо за швартовами вести тщательное наблюдение. Если замечается, что их натяжение становится все больше и больше, то надо сейчас же выяснить причину этого явления и принять надлежащие меры — прежде всего задраить все иллюминаторы, ласт-порты и пр., после того потравить швартовы и уже затем, если нужно, выравнять крен.

Могут сказать, что случай с «Орлом» единичный; нет, за три года перед тем у стенки Балтийского завода, когда отдали швартовы, чтобы перетянуть на другое место минный заградитель «Енисей», то он почти опрокинулся, сделав первый размах почти в 30°; все, что было на палубе, посыпалось, и каким-то тяжелым ящиком переломило обе ноги помощнику начальника завода Филипповскому.

Через пятнадцать лет, почти подобно броненосцу «Орел», у стенки Васильевского острова затонул, опрокинувшись, пароход «Народоволец». Швартовы лопнули, иллюминаторы на нижней палубе были открыты, ими при первом размахе крена пароход черпнул, а дальше все пошло подобно тому как на «Орле». Случай с «Народовольцем» далеко не единичный, и почти ежегодно он повторяется в той или иной гавани.

Уроки эти забывать не должно. Следить на вахте за швартовыми не трудно, а в случае надобности нетрудно к ним поставить и дневального, и лучше сотни раз принять напрасную предосторожность, нежели один раз потерпеть крупную аварию или причинить гибель кораблю.

«Худ» и «Бисмарк»

Осенью 1922 г., будучи в заграничной командировке, я имел удовольствие познакомиться с помощником Дейнкоурта, молодым корабельным инженером Hanaforth (Ханафорз) при осмотре в Росайте ледокола «Святогор», а затем в Гриноке при осмотре крейсера «Аскольд».

Само собою разумеется, мы беседовали о разных кораблестроительных вопросах. Тогда вся Англия была занята вопросом, строить ли только «малые» быстроходные суда или еще дорогие броненосцы (capital ships).

Я рассказал Ханафорзу, что подобный вопрос дебатировался у нас еще в начале 1890-х годов. М. И. Кази привел такое сравнение:

— Вообразите, что вместо рекрутского набора в пехоту вы раскормили Голиафа ростом с гору, одели его в панцирь — ничто его не берет, и вдруг накануне сражения он обожрался и в день сражения у него понос, — что вы будете делать?.. России нужен флот, а флот не есть преувеличенное развитие одного класса судов, а гармоничное сочетание всех классов.

По возвращении в Лондон ко мне в гостиницу приехал Ханафорз и передал, что сэр Ю. Дейнкоурт будет рад со мною познакомиться и просит выбрать день и час. Таким образом я познакомился с Дейнкоуртом. Мы беседовали около часа. Я сослался на его слова о выработке противоминной защиты и указал, что мы еще в 1907 г. делали опыты в натуральную величину и на моделях в 1/8 натуры, причем брали заряд в (1/8)3 = 1/512 натуры.

Подобие получалось полное, но надо было модели делать чисто ювелирные.

Дейнкоурт сообщил мне, что они брали заряд, пропорциональный не кубу масштаба, а степени 2,85.

Как видно, в этом деле мы опередили англичан на 9 лет, но наши опыты были оставлены, ибо мы изыскивали предохранение внутренней переборки, а она пробивалась тяжелыми осколками набора-обшивки при взрыве.

В 1914 г. корабельный инженер Арцеулов предложил делать були деревянные из продольных и поперечных брусьев, общей толщиной от 6 до 8 фут.; такие були выдерживали минный взрыв.

На весенней сессии INA 1920 г. Sir Eustache D'Eyncourt (сэр Ю. Дейнкоурт) дал описание линейного крейсера «Худ», чертежи которого были утверждены в сентябре 1916 г.

Главные размерения этого корабля были следующие:

Первоначально «Худ» был спроектирован с более легким бронированием и с меньшим углублением, так что проектное водоизмещение было 36 300 т. но Ютландский бой 31 мая 1916 г. вынудил ввести в проект существенные изменения, и получился тот корабль, элементы которого приведены выше и поперечное сечение которого изображено на прилагаемом чертеже.

«Угол возвышения 15-дюймовых орудий составит до 30°, для чего первоначальный чертеж станков соответственно изменен; введены также некоторые изменения в минное вооружение, а также в приспособления для предотвращения проникновения пламени в пороховые погреба. Высота осей орудий, начиная с носовой башни, суть: 9,75; 12,8; 9,65 и 6,62 м. Противоминная защита состоит из «булей», наружное и внутреннее отделения которых содержат воздух, промежуточное чем-то заполнено, за ним полуторадюймовая переборка, затем нефтяная яма, внутренняя стенка которой имеет толщину ¾ дюйма, и можно сказать, что эти були, простирающиеся на всю длину машинных отделений и погребов, предохраняют корабль от торпед в такой же мере, как броня защищает его от снарядов», — говорит Дейнкоурт в своей статье.

«Бортовая броня состоит из поясов в 12" толщиною на протяжении 562 фут., при высоте его 9 фут. 6 дюйм. Над этим поясом до высоты батарейной палубы положен пояс толщиной в 7" и над ним до высоты верхней палубы пояс 5" толщиною. Броня положена на бортовую обшивку, толщина которой от 2 до 1½ и 1" в других местах. Броня башен имеет толщину: передняя плита 15 дюйм., боковые плиты 12 дюйм, с толстой плоской крышей. В каждой башне имеется 30-футовый дальномер».

Относительно выработки булей Дейнкоурт говорит: «По странной случайности первые серии новейших опытов над подводною защитою были произведены над старым «Худом» и старым «Ройял Соверэн» постройки 1893 г.».

Развивая результаты этих опытов, которые были произведены в годы непосредственно перед войной, были выработаны були, которыми был снабжен старый крейсер «Эдгар». Ряд опытов был произведен по требованию Адмиралтейства профессором Бертрамом Гопкинсоном — членом Королевского общества — и мною. Эти опыты были произведены в разных масштабах, вплоть до натуральной величины, и были весьма поучительны. Выработанное предохранение «Эдгара» было изменено в деталях конструкции и применено на «Худе».