Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4-5). Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии). - Сборник документов

Начальник политуправления 1-го Белорусского фронта

генерал-лейтенант Галаджев

ЦАМО РФ. Ф. 32. Оп. 11289. Д. 681. Л. 111–114. Подлинник.

№ 250. Письмо Начальника Генерального Штаба КА главам британской и американской военных миссий в СССР о случаях нарушения союзниками разграничительной линии между союзными и советскими войсками

№ 86 7 июня 1945 г.

Главе британской военной миссии в СССР генерал-лейтенанту Дж. X. Гаммелю

Главе американской военной миссии в СССР генерал-майору Дж. Р. Дину

Уважаемый генерал Гаммель!

Уважаемый генерал Дин!

За последнее время со стороны американских и английских ВВС, а также отдельных американских и английских военнослужащих участились случаи нарушения разграничительной линии между союзными и советскими войсками, в частности:

1) 20 мая с. г. в 13.00 в районе Гифлау нашими войсками были задержаны 5 американских «виллисов» с тремя военнослужащими американской армии на каждом во главе с капитаном 20 пд 7-й американской армии.

2) В тот же день в районе Лицин был задержан еще один американец.

3) В 16.00 того же дня на полуострове Рустров совершил посадку двухместный одномоторный самолет спортивного типа, принадлежавший артдивизиону 7-й английской пехотной дивизии.

4) 28 мая с. г. в 18.00 советскими истребителями посажен на аэродроме Варнемюнде спортивный самолет типа «Аист», принадлежащий 121-й эскадрилье 127-го дивизиона 2-й ударной канадской воздушной армии.

5) 30 мая с. г. посажен английский самолет типа «Балтимор» на аэродроме Грац.

6) 30 мая с. г. на аэродром Цельвег произвел посадку американский самолет «Штинсон» — экипаж 2 человека.

7) 31 мая с. г. в 11.30 в районах Такен, Путлитц отмечен пролет пяти английских самолетов типа «Спитфайр» на высоте 500 метров. [367]

8) 1 июня с. г. в 10.15 в районе Грофспетерсдорф на высоте 700 метров с курсом до 300 градусов прошел американский самолет «Либерейтор».

9) В этот же день в 12.40 в этом же районе вторично прошел американский самолет «Либерейтор», высота — 800 метров с курсом 210 градусов.

10) 1.6.45 г. в районе аэродрома Мюнхендор прошел «Либерейтор» на высоте 300–400 метров, сделав два виража над аэродромом, ушел курсом 300 градусов.

11) В этот же день в 13.25 в районе Вены на высоте 500 метров прошел «Либерейтор». После подачи сигналов на посадку советскими истребителями «Либерейтор» взял курс 300 градусов и на повышенной скорости ушел в западном направлении.

12) В этот же день в 14.25 в районе Гимберг на высоте 800 метров прошел американский самолет «Летающая крепость» с курсом 130 градусов.

Кроме изложенного выше, неоднократные нарушения американскими ВВС разграничительной линии имели место в районе Ржичаны.

Во избежание инцидентов прошу Вас настоящее довести до сведения генерала Эйзенхауэра для принятия мер, которые могли бы предотвратить повторение подобных нарушений.

Уважающий Вас, Начальник Генерального штаба Красной Армии

генерал армии Антонов

ЦАМО РФ. Ф. 40. Оп. 11549. Д. 292. Л. 101–103. Зав. копия.

№ 251. Доклад представителя уполномоченного Совета Народных Комиссаров СССР по делам репатриации наркому иностранных дел, заместителю наркома обороны и начальнику ГШ КА об итогах переговоров с представителем Верховного Главнокомандующего союзными экспедиционными силами

№ 03327 11 июня 1945 г.

Докладываю об итогах переговоров с представителем Верховного главнокомандующего союзными экспедиционными силами генерал-майором Барке-ром по вопросу о передаче советских и союзных граждан через линию войск.

I. Работа в Галле

1. Переговоры проходили на территории Западной Германии, находящейся под контролем союзных войск, в г. Галле с 16 по 22 мая 1945 года.

2. Переговоры, начиная с момента встречи и до конца их, проходили далеко не в дружественной атмосфере.

В первый день переговоров были подвергнуты обсуждению все принципиальные вопросы, связанные с порядком репатриации советских граждан и граждан союзных стран. Баркер настойчиво и многократно навязывал проект переброски наших людей и вывоз граждан союзных государств авиацией с посадкой в районе наших войск на территории Польши и в глубине страны с предварительной разведкой своими офицерами наших аэродромов, т. е. в основу были положены разведывательные цели. Это было отвергнуто мною.

По остальным вопросам было достигнуто устное обоюдное согласие.

Второй день переговоров, как и последующие дни, был посвящен обсуждению представленного мною письменного плана. Когда встал вопрос оформить письменно то, о чем договорились устно в первый день, Баркер [368] отказался от всего и внес новые предложения, суть которых сводилась к следующему:

а) отрицание необходимости в письменном оформлении достигнутого соглашения и стремление договоритья со мною частным порядком, под «честное слово»

б) настоятельно требовали вывоза всех англичан и американцев до окончания работ в Галле, для чего опять-таки требовали дать согласие на широкое применение авиации с посадкой на наших аэродромах и в связи с этим стремились направить своих офицеров на рекогносцировку этих аэродромов. При отказе в этом просили завезти своим автотранспортом, не беря на себя никаких обязательств в отношении наших людей;

в) категорически возражали против моей формулировки, требующей возвращения на родину всех без исключения советских граждан.

Надо полагать, что за этим, безусловно, скрывались попытки задержать наших советских граждан, происходящих с территорий Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии, а также и всех тех, кто не желает возвращаться на родину;

г) в острой форме вскрылись разногласия по вопросу о транспортировке советских граждан с территории Германии, союзных стран и стран, находящихся под контролем союзных войск. Если в начале переговоров в «любезной» форме предлагалась в широком плане авиация — до 50 самолетов ежедневно, то после нашего отказа от нее генерал-майор Баркер, жалуясь на транспортные затруднения союзников, вызванные якобы переброской войск на Восток, предложил как единственно возможный вариант, облегчающий положение союзников, — передвижение всех наших советских граждан на расстояние до 10 — 12-суточных переходов производить пешими маршами;

д) в тесной связи с этим вопросом и в не менее острой форме обсуждался вопрос о личном имуществе советских репатриантов. С их стороны были предложения ограничить личное имущество репатриантов весом до 20 кг на человека.

За этим скрывалась цель — большую часть имущества советских граждан оставить на их территории.

Следует заметить, что при обсуждении вопроса о применении авиации в широком плане возражений о перевозке имущества советских репатриантов со стороны представителей союзного командования не было;

е) исходя из их попытки договориться в Галле частным порядком и пустить всю репатриацию на самотек, вследствие которой могли бы «затеряться» массы советских граждан, они хотели полностью снять с себя ответственность за количество советских граждан, подлежащих передаче, а их только, по словам Баркера, насчитывается около 1,5 миллиона человек, а в действительности больше. В связи с этим под различными предлогами и в категорической форме отказались производить передачу по спискам и актам;

ж) вовсе был отвергнут мой пункт плана, обязывающий стороны расследовать факты фашистских зверств и представлять взаимоинформирующий материал по этому вопросу. Мотив был один — что это к органам репатриации не относится и обмен такими материалами может происходить между сторонами каждый раз по соответствующему запросу;

з) последний вопрос разногласий, который со всей убедительностью вскрыл их намерения сорвать плановую передачу, сводился к тому, что вместо конкретного продуманного плана взаимной репатриации через линию войск они пытались закончить переговоры, не взяв на себя никаких обязательств. В связи с этим настойчиво предлагали создать постоянно действующие комиссии и подкомиссии для каких-то детальных разработок вопросов, связанных с передачей репатриантов через линию войск. Состав этих комиссий, по их мнению, должен был быть из представителей армейских соединений той и другой стороны.

3. Во время переговоров инициатива находилась в наших руках. Их планы были отвергнуты и все дни переговоров были посвящены обсуждению [369] только нашего плана, который с небольшими и непринципиальными поправками был принят 22 мая 1945 г.

Это положение вынудило Баркера заявить:

«Я поставлен в глупое положение возражающего и со стороны кажется, что виновником в затяжке переговоров являюсь я».

В целях избежания срыва переговоров, которые намечались неоднократно, я пошел на некоторые уступки непринципиального значения, а именно: