Признание шефа разведки - Боб Вудворд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Макмагон помчался обратно в Лэнгли и по телеграфу связался с находившимся за границей Кейси. Кейси подтвердил, что знает об этой операции и одобряет ее.
Макмагон убедил Норта передавать Ирану не всю информацию о положении на фронте, а только часть ее. Этого было достаточно для демонстрации доброй воли, не способствуя в то же время достижению Ираном военного перевеса. Норт с ним согласился.
23 января около 5 часов вечера Пойндекстер, прямой, строгий, с перекинутым через руку зимним пальто, вошел в редакцию газеты «Вашингтон пост» и проследовал в кабинет Брэдли. У нас была статья о Ливии, которая должна была пойти в следующем номере газеты. В ней говорилось, что президент секретно направляет в Каир генерал-лейтенанта Дейла Вессера, начальника группы планирования Объединенного комитета начальников штабов, для продолжения разработки секретного военного плана нанесения совместного удара по Каддафи (операция «Роуз»), Пойндекстер заявил Брэдли, что опубликование этой статьи ограничит действия президента в отношении Каддафи и терроризма. При объявленной войне, а обстановка близка к таковой, ни одна американская газета не решилась бы на публикацию статьи, в которой раскрывались секретные планы. Если статья будет опубликована, египтяне отвергнут миссию Вессера. Пойндекстер сказал, что план гораздо обширнее и сложнее, но «Вашингтон пост» раскрывает его основные положения. Пока ничего не решено, заявил адмирал.
Брэдли ответил, что ему непонятны ссылки Пойндекстера на национальную безопасность, если президент не планирует ничего серьезного. Перед уходом Пойндекстер просил Брэдли держать его в курсе дела относительно возможной публикации этого материала.
После определенных раздумий Брэдли решил упомянуть о миссии Вессера в статье, где говорилось о направлении двух авианосцев с кораблями сопровождения к берегам Ливии для проведения учений. В пятом абзаце статьи были такие слова: «Рейган приказал «направить в Египет эмиссара для продолжения обсуждения вопросов о координации возможных военных действий».
Брэдли позвонил Пойндекстеру и проинформировал его об этом. В статье не упоминалась фамилия Вессера и не говорилось ничего о намеченном на следующий день его отъезде в Египет. Пойндекстер резко возражал: статья приведет к аннулированию секретной миссии Вессера, поскольку египтяне очень болезненно воспринимают утечку информации.
В Белом доме Пойндекстер готовил Совет национальной безопасности отреагировать соответствующим образом на публикацию статьи.
На следующий день все средства массовой информации сообщили о планах проведения военных учений у берегов Ливии, и упоминание в «Вашингтон пост» не названного по имени эмиссара прошло незамеченным.
Запросов от прессы в Белый дом не поступало. Не было звонков и из посольства Египта ни в государственный департамент, ни в Совет национальной безопасности. Пойндекстер был удивлен. Когда кто-то из сотрудников Совета национальной безопасности спросил, что делать, Дон Фортьер, заместитель Пойндекстера, вызвав общий смех, ответил: «Наложите эмбарго на отправляемые в Египет экземпляры «Вашингтон пост».
Миссия Вессера в Египет была задержана Пойндекстером на несколько дней. После заседаний в Белом доме Пойндекстер записал, что президент одобрил продолжение операций «Флауэр» и «Роуз». «В случае удара по Ливии США окажут помощь боевым группам внутри страны», — написал Пойндекстер на полях меморандума, предназначенного для архива.
В Каире Вессер должен был обсудить четыре варианта: три из них носили оборонительный характер (на случай нападения Ливии), четвертый, который был вынесен на обсуждение по указанию Белого дома, предусматривал нанесение по Ливии упреждающего удара. Из Каира Вессер информировал Пойндекстера о том, что его дискуссии были очень пл о д отв орными.
Кейси просматривал квартальный отчет о наблюдении за районами политической нестабильности. Обычно в нем упоминалось около 40 стран. По разработанной им и Гейтсом системе на титульном листе помещалась разметка. В ней по вертикали давались три категории стран — имеющих для США важное стратегическое значение, имеющих среднее значение и не имеющих никакого значения. По другой оси обозначались три дополнительные категории: страны с высокой политической нестабильностью, с умеренной и низкой. Таким образом, получалось девять клеток.
В главной клетке (имеет важное стратегическое значение, высокую политическую нестабильность) находились Филиппины. У президента Фердинанда Е. Маркоса, лидера страны в течение 20 лет, из которых в течение 10 на Филиппинах действовало военное положение, стало неважно со здоровьем. Кейси не исключал повторения на Филиппинах иракского варианта. А как считал Кейси, бросать Маркоса на произвол судьбы не следует.
Резидент ЦРУ в Маниле Роберт Ф. Грили по возвращении в США возглавил восточноазиатский отдел оперативного управления и вскоре стал одним из членов «ирландской мафии» Кейси в Лэнгли. Он выступал за то, чтобы ЦРУ не ограничивало свои контакты только Маркосом. Следует поддерживать связи с его политической оппозицией. Поэтому в течение последних нескольких лет уделялось значительное внимание оказанию тайной политической поддержки противникам Маркоса. Израсходовав всего лишь 100 тысяч долларов, ЦРУ навело мосты с такими группами и перспективными лидерами путем предоставления им средств на поездки н выпуск печатных изданий. Но в конце концов пришли к выводу о возможности утечки такой информации: для восстановления утраченных контактов пришлось бы потратить не 100 тысяч долларов, а гораздо больше. Маркое был влиятельной фигурой и другом США. Кейси неоднократно посещал Филиппины и поддерживал с Маркосом личные контакты. Кейси видел перед собой человека, преодолевавшего сильные подводные течения. Учитывая стратегическую важность баз ВВС «Кларк Филд» и ВМС «Субик Бэй», крупнейших американских военных объектов за пределами США, хаос на Филиппинах заставил бы померкнуть иранские потрясения, случившиеся при Картере.
— Какова обстановка на Филиппинах? — постоянно спрашивал Кейси сотрудников ЦРУ.
Он считал, что проблема не в Маркосе, а в коммунистических повстанцах. Это мнение не разделяли аналитики госдепартамента и ЦРУ. Его непопулярность и изоляцию они объясняли тем, что Маркое погряз в коррупции. Кейси стоял за Маркоса. Альтернативная ему фигура Корасон Акино, вдовы убитого в 1983 г. лидера оппозиции Бенигно Акино, была, по мнению директора центральной разведки, слишком слаба. Кроме того, он считал, что она может отдать страну на откуп коммунистам. Корасон была домашней хозяйкой, без опыта политической борьбы. Кейси говорил, что было бы преступно предполагать, что она сможет противостоять коммунистам.
Шульц тоже пришел к выводу, что Маркос конченый человек. Но президент, Нэнси Рейган, которая была близка с Имельдой Маркос, и Кейси своей точки зрения не изменили. Шульц видел в этом самое убедительное доказательство того, что Кейси потерял перспективу и не замечает очевидного. Кейси мог бы повлиять на президента и изменить ход событий. Но твердая позиция директора центральной разведки в пользу Маркоса заставляла администрацию США тоже стоять на его стороне.
Маркос назначил проведение досрочных выборов на февраль 1986 г. Выборы привлекли всеобщее внимание. Группа наблюдателей конгресса США пришла к выводу, что Маркос, очевидно, сфальсифицировал их итоги. В теленовостях можно было видеть трупы убитых сторонников Акино. На пресс-конференции президент говорил о возможности «фальсификации итогов выборов с обеих сторон». Замечание президента шло вразрез с фактами, которые в конечном счете ни он, ни Кейси не могли игнорировать. Уступая неизбежному развитию событий, они послали Маркоса в ссылку. Президентом стала Корасон Акино.
27 февраля Кейси и Клэр Джордж встретились с Пойндекстером и Нортом по иранскому делу. Кейси хотел изолировать Израиль и Горбанифара от продолжающихся переговоров. Директор центральной разведки считал: «Мы не можем вести телефонные переговоры, которые могут подслушать русские. Не можем не учитывать возможность утечки информации. Если это произойдет, факт переговоров между США и Ираном перевернет мир. Арабы придут в бешенство. А сможем ли мы достаточно обоснованно объяснить эти переговоры?»
Приближался второй этап, на котором предусматривалось проведение встречи между Макфарлейном и представителем Ирана. Норт только что вернулся из ФРГ, где встречался с представителем Рафсанджани.
Из своего дома Макфарлейн по компьютерной сети направил Норту телеграмму: «Олли, вас понял. Хорошо сделано. Если бы мир узнал, сколько раз вы придавали видимость честности и смелости американской политике, вас сделали бы государственным секретарем. Но они не могут этого знать, а узнав, были бы недовольны. Такова суть демократии на конец XX века».