Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века - Н. Воскресенский

Однако наступившая вскоре «оттепель» принесла Серафиму Александровичу новые проблемы. Против него выступила мать Валентина Лившица, видный ученый-юрист С. Е. Копелянская. Взявшись (уже в 1954 году) добиваться реабилитации казненного сына, Софья Евсеевна начала попутно требовать привлечения С. А. Покровского к ответственности за провокаторскую деятельность. И, хотя в 1959 году Серафим Александрович успел еще занять должность заведующего сектором истории государства и права Института права и выпустить в свет (в соавторстве с директором Института П. С. Ромашкиным) 96-страничный труд «Государство в период развернутого строительства коммунизма», его положение становилось все более шатким.

Благодаря усилиям С. Е. Копелянской в 1960 году Серафим Покровский был повторно исключен из партии и смещен с должности заведующего сектором Института права. В 1961 году его понизили в должности до младшего научного сотрудника, а в 1963-м – уволили из Института. Безуспешными оказались и попытки Серафима Александровича добиться устранения фрагмента о своей провокаторской деятельности из определения Военной коллегии Верховного суда СССР 1959 года о реабилитации В. Я. Лившица. Дату смерти Серафима Покровского установить к настоящему времени не удалось.

Несравненно более спокойными послевоенные годы оказались для старейшего члена Ученого совета Института права состава 1944 года, С. М. Потапова. Бывший царский судебный следователь и статский советник, он был награжден орденом «Знак Почета», медалями «За оборону Москвы» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Как и прежде, руководил своим детищем – криминалистической лабораторией (переданной в 1951 году из Института права во ВНИИ криминалистики Прокуратуры СССР). В 1949 году, 2 апреля, ВАК СССР утвердила Сергея Потапова в ученой степени доктора юридических наук (без защиты диссертации)[185]. Вырастил троих сыновей, дочь, пятерых внуков. Скончался 10 ноября 1957 года, в возрасте восьмидесяти четырех лет. Редкостно благополучная судьба для исследователя-гуманитария «старой школы» в ту исполненную потрясениями эпоху.

Благоприятно сложились послевоенные десятилетия и для председателя счетной комиссии на защите Николая Воскресенского, С. Ф. Кечекьяна. Автор опубликованного еще в 1914 году фундаментального сочинения «Этическое миросозерцание Спинозы», Степан Кечекьян продолжил и дальше заниматься историей политико-правовой мысли. В отличие от большинства молодых коллег по Ученому совету Института права избегал писать популярно-агитационные тексты. В 1947 году вышла в свет его 222-страничная монография «Учение Аристотеля о государстве и праве».

В 1954–1967 годах Степан Федорович заведовал кафедрой истории государства и права МГУ. Создал научную школу. Под его руководством было защищено более пятидесяти докторских и кандидатских диссертаций. Скончался 26 июня 1967 года, на семьдесят восьмом году жизни. Еще одна сколь достойная, столь и сравнительно благополучная жизнь.

О чем хотелось бы сказать в заключение? Н. А. Воскресенский прошел неоспоримо неординарный, исполненный скрытого драматизма жизненный путь. Не принадлежа ни к какой научной школе, сам не воспитав ни одного ученика-исследователя, Николай Алексеевич был несправедливо отторгнут представителями академического сообщества российских историков второй четверти ХХ века, оказался вынужден трудиться в многолетней творческой изоляции.

Предпринявший (в очень неподходящей исторической обстановке) воистину титанические усилия по введению в научный оборот гигантского объема документов по истории законотворческого процесса России первой четверти XVIII века, Николай Воскресенский сумел подготовить не только крупнейшую за последние 180 лет публикацию нормативных актов того времени, но и фундаментальное, поныне непревзойденное исследование о законодательной деятельности царя и императора Петра I. Однако увидеть плоды своих четвертьвековых исследований отлившимися в строки печатных изданий Воскресенскому было почти не суждено. Николай Алексеевич остался в летописи исторической и историко-правовой наук по существу «ученым одной книги» – составителем получившего широчайшее признание первого тома «Законодательных актов Петра I», вышедшего в свет в 1945 году.

В этой связи нельзя не признать крайне прискорбным тот факт, что и сегодня, спустя более шестидесяти пяти лет со времени кончины Н. А. Воскресенского, основная часть его многоценного научного наследия остается по-прежнему неопубликованной. Конечно, весьма отрадно, что в последние десятилетия имя Николая Воскресенского стало исподволь возвращаться из историографического небытия, что один из виднейших современных российских историков посвятил его памяти монографию[186]. И все же, как представляется, наилучшим способом в полной мере воздать должное подвижническим изысканиям Николая Алексеевича в области истории русского права будет скорейшее издание его замечательных, до сего дня сохранивших исследовательскую ценность трудов – в первую очередь, книги «Петр Великий как законодатель». Есть старинное латинское изречение: «Litera scripta manet» («Написанное слово остается»). Пусть же строки, написанные когда-то Николаем Алексеевичем Воскресенским, дойдут наконец до просвещенного российского читателя.

Монография Н. А. Воскресенского «Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века» публикуется по беловой авторизованной рукописи, хранящейся в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки (фонд 1003, книга 14). Ссылки на литературу проверены и приведены в соответствие с современным библиографическим стандартом. К печати рукопись подготовили сотрудники Отдела рукописей РНБ кандидат исторических наук А. А. Богданов и А. Н. Алексеева. Первоначальный вариант именного указателя подготовила Н. Ф. Немцева. Составление издания осуществил PhD И. И. Федюкин, общее и научное редактирование, а также подготовку первоначального списка сокращений – доктор исторических наук Д. О. Серов. В завершение хотелось бы выразить глубокую признательность заведующему Отделом рукописей Российской национальной библиотеки доктору исторических наук А. И. Алексееву за разнообразное содействие в деле подготовки издания.

Н. А. Воскресенский

Петр Великий как законодатель

Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

Предисловие

Настоящий наш труд – «Петр Великий как законодатель» – автор не только представляет на суд ученых историков и юристов, как обычно бывает с работами подобного рода, но и в не меньшей степени предлагает его вниманию самих творцов истории, государственных и общественных деятелей, а также писателей и широких кругов общества нашего Отечества. Это объясняется, прежде всего, предметом настоящей работы, посвященной одному из наиболее важных периодов в истории русского народа, в самом национальном его бытии и, особенно, в развитии его государственности и правосознания; далее – новизною и свежестью большого количества вновь открытых и привлеченных к исследованию архивных исторических материалов и, наконец, – задачами, которые ставил себе автор при выполнении своей работы.

Предметом настоящего исследования является реформа Петра Великого, точнее – законодательство его эпохи, изучение главного инструмента, которым приводилась в движение общественная мысль и перестраивалась живая, реальная жизнь во всем ее разнообразии, исследование самых приемов правотворчества.

Крупные изменения, произведенные во всех сторонах экономической, общественной и государственной жизни в эпоху Петра I, были предметом постоянного и глубокого интереса на протяжении более двухсот лет, протекших со времени, когда сошел с исторической сцены главный деятель эпохи, называемой его именем. За это время немало сделано в изучении реформы Петра I, открыто и опубликовано в печати немалое количество исторических источников, освещено много отдельных сторон его деятельности в ученых исследованиях, отражено в литературных произведениях и на театральной сцене. Мало того, были периоды в истории русской общественной и научной мысли, когда отношением к Петру I и его делам определялась даже принадлежность лица к тому или другому общественному течению в России, к определенной общественной группировке, и тем не менее в отношении Петра I и его реформы в русской историографии до самого последнего времени достигнуто и установлено мало прочных, общезначимых и бесспорных выводов. В вопросах понимания самой реформы Петра I, равно как и в отношении его личного участия в законодательной работе, в исторических исследованиях гораздо больше, чем в каких-либо других вопросах нашей историографии, мнений ошибочных, спорных, противоречивых. В этом любопытном, но малоотрадном для науки явлении можно усмотреть, образно выражаясь, историческую месть со стороны всего глубоко укоренившегося и застарелого в русской жизни, порочного по существу, лишенного Петром I права гражданства. Поверженные царем-реформатором, но чрезвычайно живучие невежество, мракобесие, лицемерие, ханжество, холуйство, самомнение, казнокрадство, неуважение к закону, тунеядство, имевшие в России до последних десятилетий своих многочисленных носителей и порой ярких и влиятельных представителей, мстили и мстят Петру под различными видами за утерянные позиции и пером, и языком, начиная темным расколоучителем и кончая иногда просвещенным представителем науки.