Как устоять в любви (издание 2) - Джон Пауэлл

3. Глава третья. Любовь и коммуникация

Это произошло, когда умер мой отец. Был холодный, ветреный, январский день. Мы находились в маленькой больничной палате. Я держал его за руку. Вдруг глаза его широко раскрылись — в них было выражение такого ужаса, которого мне никогда не доводилось видеть. Я был уверен, что это ангел смерти появился в нашей комнате. Затем он опустил глаза и откинул голову на подушку. Я закрыл ему глаза и сказал матери, сидевшей рядом и шептавшей молитвы: «Все, мама. Папа умер».

Она взглянула на меня и сказала: «Он так гордился тобой. Так любил тебя». Я так никогда и не понял до конца, почему ее первые слова после папиной смерти были именно эти.

Что-то мне, конечно, объяснила моя собственная реакция на эти мамины слова, я чувствовал, что в них есть что-то очень важное для меня. Они были подобны вспышке света, это была словно яркая мысль, которая до сих пор мною не воспринималась, но она одновременно отозвалась и острой болью в моем сердце, — я подумал, что после смерти начинаю узнавать об отце больше, чем знал о нем при жизни.

Спустя немного времени, чтобы выдать свидетельство о смерти, я, помнится, стоял в углу комнаты и тихо плакал. Подошла сестра и мягко обняла меня за плечи. Из-за слез я не мог произнести ни слова. А я хотел сказать ей:

«Я плачу не потому, что папа умер, а потому, что он никогда не говорил мне, что он гордился мной. Он никогда не говорил мне, что любит меня. Конечно, я должен был бы знать все это и без слов. Конечно, я и так знал, какое большое место занимал в его жизни и в его сердце, но почему он никогда не говорил мне об этом?»

3.1 Любовь работает на тех, кто работает на нее

Неважно, что романтики всегда стремятся изобразить любовь вечной радостью, а ядовитые реплики циников уличают романтиков в явном преувеличении. Несмотря на все это, любовь была и остается самым ярким, самым значительным ответом на загадку человеческого существования, на человеческие искания полноты и счастья. Жить — означает любить. На стороне циников статистика бракоразводных процессов. Речь идет о разладе внутри всей человеческой семьи: родители против детей, братья против братьев и т.д. Если любовь действительно представляет собой некий ответ, то нескончаемые попытки человечества найти этот ответ в отношениях любви дают самый высокий «процент смертности». Любовь будет работать, если люди будут работать на нее. Но почему же все-таки любовь так часто терпит неудачу? И что это за работа, которая необходима для нее? И почему мы нередко отказываемся от такой работы?

3.2 «Работа» любви

Любовь действует, наличествует и подразумевается в самых различных проявлениях, но, пожалуй, самым необходимым для любви является соучастие (совместное переживание, проживание чего-либо вместе, — автор очень часто пользуется англ, словом «шеэринг», от глагола «шеэ» — делить, разделять, делиться, владеть совместно, иметь долю в чем-либо, участвовать — прим. перев.). Два человека, вступающие в отношения любви, должны разделять жизнь и переживания друг друга, участвовать в жизни друг друга с той же глубиной и серьезностью, с какой они решили посвятить себя друг другу. Другими словами, соучастие — это общение, связь двух людей между собой, действие, благодаря которому люди вместе участвуют в чем-то, обладают чем-то сообща, вместе. Если я сообщаю вам какой-то мой секрет, то тем самым вы участвуете в нем, он становится чем-то общим для нас с вами. В той мере, в какой я раскрываю вам себя как личность и вы раскрываете себя мне, мы совместно участвуем в переживании таинственных глубин вашей и моей личности. И наоборот, в той мере, в какой мы отгораживаемся друг от друга и отказываемся от взаимной откровенности, в той же мере убывает существовавшая между нами любовь.

В контексте нашего повествования общение — это не только нечто питающее любовь и гарантирующее ее возрастание, это то, что составляет самую сущность любви. Любовь — это соучастие, а соучастие — это общение. Итак, когда мы говорим, что общение является тем самым секретом, с помощью которого можно «устоять в любви», то мы на самом деле говорим, что секрет сохранения любви состоит в том, чтобы любить, сохранять соучастие, сохранять это стремление посвятить себя другому. Конечно, всегда все начинается с самого первого «да», первого решения посвятить себя любви именно с этим человеком, но это первое «да» содержит в себе бесконечное множество других маленьких «да», пронизывающих и обнимающих собою всю нашу жизнь.

Одним из самых распространенных уходов от жизненных реальностей, в том числе и от любви, является стремление подменить дело рассуждениями о нем. Мы часто склонны обсуждать, обдумывать эти реальности, дискутировать о них вместо того, чтобы вводить их в практику нашей жизни. В самом деле, гораздо легче говорить о каких-либо истинах, чем жить по ним. В настоящее время, например, много дискутируют о христианстве как о способе жизни: Можем ли мы еще верить? Во что мы верим в действительности? Нужна ли вера для счастья? Самой явной неудачей за всю историю христианства будет именно та ситуация, в которой мы погрузимся в абстрактные и бесконечные дискуссии о христианстве, вместо того, чтобы попытаться ввести его в практику повседневной жизни. Неуверовавшие, взирающие на все это со стороны, скорее всего будут просить нас не втягивать их в дебаты о наших сомнениях, а просто показать им, — «на что это будет похоже, если мы действительно уверуем и станем жить по-христиански».

Точно так же обстоит дело и с любовью. Мы гораздо чаще говорим о ней, чем живем ею. Всевозможные форумы и дискуссии не представляют особой ценности, но сама жизнь по любви является куда более опытным педагогом. Даг Хаммар-шельд писал в своей книге «Заметки»:

«Великие обязанности» очень легко затмевают «малые». Но без теплоты и скромности, которые следует развивать в себе с теми немногими людьми, с которыми вам приходится сталкиваться постоянно, вы никогда не сможете ничего сделать и для многих. Без этих немногих окружающих вас людей вы будете жить в мире абстракций… ваша жажда власти, ваше желание отдать свою жизнь будут постоянно нуждаться в одном оппоненте, который сильнее их, — в любви. Для душевного здоровья лучше сделать добро одному человеку, чем «пожертвовать собою для пользы человечества».

3.3 Единство, а не счастье

Любовь требует «работы», усилий, здесь важно, чтобы мы искали не счастье, а единство. Те, кто решились отправиться в этот совместный путь, называемый любовью, должны постоянно помнить о том, что взаимная «прозрачность», соучастие во всех деталях жизни друг друга, общность жизни — являются сущностью любви. Любить друг друга вовсе не означает постоянный контроль за тем, какая у тебя температура и частота пульса, и насколько ты счастлив в каждый момент времени. Психолог Виктор Франкл постоянно предупреждает о том, что хорошее состояние и ощущение счастья возникают в нашей жизни лишь в качестве «побочного продукта».

Счастье подобно бабочке.

Чем больше ловишь его, тем больше оно ускользает. Но если вы перенесете свое внимание на другие вещи, Оно придет и тихонько сядет вам на плечо.

Для того, чтобы быть по-настоящему счастливым в любви, нужно прежде всего хотеть и искать единства, общности, соучастия. Иногда это единство предлагает много такого, что может быть для вас неприятным и даже болезненным: оно предполагает, например, честность, в то время как иной раз мы предпочли бы слегка солгать; необходимость поговорить, когда вам на самом деле хотелось бы надуться и помолчать; сдержать свои чувства, когда нам хотелось бы высказать недовольство; остаться на месте, когда на самом деле хочется бежать; согласиться на неопределенность в чем-либо, тогда как нам хочется ясности; чему-то противостоять в тот момент, когда нам хотелось бы любой ценой сохранить мир. Ни одна из этих вещей, которые являются всего лишь справедливыми требованиями подлинной любви, не приносит немедленного мира и счастья, скорее они приносят немедленную боль и борьбу. Вот уж действительно, любовь будет работать тогда, когда мы будем работать на нее. Работа для любви состоит в достижении абсолютной честности и ясности, а это необычайно трудно. Таким образом, люди, которые во взаимоотношениях любви стараются бежать прямым путем за бабочкой счастья, окажутся в конце концов с пустыми руками и пустым сердцем.

3.4. Диалог против дискуссии

Теперь я хочу провести различие между двумя типами коммуникации, общения. Первый из них, представляющий собой обмен эмоциями, чувствами, я буду называть диалог. Второй тип коммуникации включает в себя обмен мыслями, суждениями, оценками, обсуждение планов или совместных решений, то есть вещи, относящиеся преимущественно к сфере интеллектуальной. Этот второй тип коммуникации я буду называть дискуссия. Я, конечно, понимаю, что такое разделение не бесспорно, и уверен, что многие с ним не согласятся и не последуют предложенному мною употреблению этих слов. Впрочем, это не так важно для точной передачи того, о чем идет речь. Вводимое мною различение смысла этих двух слов необходимо мне для того, чтобы выразить то, что мне представляется чрезвычайно важным. Итак, дело вот в чем: для партнеров, вступивших во взаимоотношения любви, совершенно необходимо достижение эмоциональной ясности (диалог) прежде, чем они смогут без опасности для их отношений перейти к обсуждению (дискуссии) своих планов или тех или иных решений. За этим различием понятий диалога и дискуссии и за тем предпочтением, которое мы отдаем диалогу, стоит наше глубокое убеждение в том, что разрывы в человеческой любви и в общении всегда происходят вследствие эмоциональных проблем. Двое людей, любящих друг друга, могут сохранять и углублять привязанность друг к другу, несмотря на противоположность мнений почти по любому вопросу. Эта противоположность интеллектуальных суждений не будет препятствием для любви, до тех пор пока один или оба партнера не почувствуют эмоциональную угрозу.