Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО - Михаил Зефиров

16 июня ГКО вновь собрался для обсуждения вопросов противовоздушной обороны Поволжья. Было принято постановление № 3 588сс «Об усилении ПВО важнейших промышленных центров, мостов и электростанций», согласно которому для означенных целей предписывалось дополнительно выделить: 390 зенитных орудий калибра 85-мм, 655 пушек калибра 37-мм и 20-мм, а также целых 14 тыс. зенитных пулеметов ДШК! Но самое интересное, что больше всего из этого арсенала должен был получить г. Ижевск, расположенный в 600 км восточнее Горького и ни разу не подвергавшийся налетам авиации. Этому промышленному центру средней важности отписали аж 100 зениток среднего калибра! По 48 орудий всех типов должны были получить также Уфа и Молотов (Пермь). Этот факт говорит о том, что руководство страны было сильно напугано размахом налетов Люфтваффе и опасалось даже за судьбу городов глубокого тыла. Куда более важному Ярославлю отписали всего 36 зениток, другие города Поволжья – Горький, Казань, Куйбышев и Саратов – должны были вскоре получить по шестьдесят 85-мм орудий. Небольшое количество зениток выделялось также для ПВО Ульяновска, Сызрани и Коврова.

Одновременно с проблемами восстановления заводов и укрепления противовоздушной обороны неизбежно встал вопрос о замене проштрафившихся командиров, и в первую очередь о генерале Осипове. При этом на фоне множества выявленных недостатков и провалов удивляет мягкость, проявленная Ставкой ВГК в лице товарища Сталина в отношении командующего Горьковским корпусным районом ПВО. По меркам военного времени, с учетом результатов налетов немецких бомбардировщиков, нанесших громадный ущерб автозаводу и др. объектам, его «деяния» явно тянули на рассмотрение дела в военном трибунале с вполне предсказуемым приговором. Однако серьезное наказание почему-то миновало генерала.

По свидетельству генерал-полковника Журавлева, командовавшего в 1943 г. противовоздушной обороной Москвы, на этом заседании ГКО обсуждались итоги проверки результатов отражения налетов на города Поволжья. Сталин напрямую спросил у командующего ПВО страны М. Громадина: «Что представляет собой командир Горъковского корпусного района ПВО?» Уже в самой форме вопроса содержалась скрытая угроза для незадачливого командира. Понятно, что характеристика Громадина могла решающим образом повлиять на судьбу старого и заслуженного, по мнению Журавлева, А. Осипова. Обычно весьма осторожный в высказываниях на столь высоком уровне, на этот раз Громадин внезапно очень твердо выступил на защиту своего провинившегося подчиненного. Он заверил Сталина, что генерал-майор Осипов «очень честный и знающий дело командир, один из старейших зенитчиков страны». Командующий ПВО СССР вынужден был признать, что генерал «безусловно, допустил ошибки, но ему можно полностью доверять…». Представляется вполне вероятным, что обвинительное выступление Громадина в адрес Осипова могло повлечь и вполне логичный вопрос: кто назначил на столь ответственный пост неподходящего по деловым качествам генерала? Дальнейший «перевод стрелок» с Осипова на самого Громадина в таком случае был бы вполне вероятен. После этого к вопросу о наказании руководителей ПВО Горького участники совещания больше не возвращались. На дворе был уже 1943 г., а случись подобное в 1941—1942гг., когда само будущее нашей страны висело на волоске, думается, что участники драмы не отделались бы легким испугом.

После заседания ГКО генерал-майор А. А. Осипов был отстранен от занимаемой должности[176]. Командующим Горьковским корпусным районом ПВО был назначен генерал-майор артиллерии Николай Васильевич Марков, который ранее, осенью 1941 г., непродолжительное время уже служил в Горьком. Это был один из самых опытных и заслуженных командиров ПВО, и неудивительно, что в этот критический момент именно ему поручили оборону Горького. С мая 1942 г. Марков руководил Ростовским диврайоном, а затем с октября – Грозненским диврайоном ПВО. Его части осуществляли противовоздушную оборону нефтяных промыслов и нефтеперерабатывающих заводов в этом прифронтовом районе до весны 1943 г.

В апреле Марков был снова назначен командиром вновь сформированного Ростовского дивизионного района ПВО. Его соединения обороняли от налетов германской авиации тыловые коммуникации Южного и Северо-Кавказского фронтов, а так же промзону Северного Кавказа. Весной здесь разгорелись ожесточенные воздушные бои, бывшие отголоском воздушного сражения на Кубани. В марте над территорией диврайона были зафиксированы 1056 самолето-пролетов противника, в апреле – 463, в мае – 1158. Наиболее массированным налетам подвергался железнодорожный узел Батайск, а также мост в Ростове и переправы через Дон.

В развернувшихся боях большую роль сыграла находившаяся в подчинении Маркова 105-я ИАД ПВО. Ее истребители впервые стали проводить силами полков групповые атаки на боевые порядки немецких бомбардировщиков, имея целью разрушить их плотный строй и затем атаковать разрозненные группы Не-111 и Ju-88. Так, 16 мая в ходе налета на станцию Армавир был сбит Не-111 обер-фельдфебеля Йоханна Бооса из 9./KG55 «Грайф», весь экипаж которого попал в плен. Наиболее успешно истребители действовали при отражении налета на Батайск 24 мая.

Действия Ростовского диврайона ПВО, в командовании которым явно чувствовалась твердая рука опытного боевого генерала, не чуравшегося внедрения новых методов борьбы, затем в историографии оценивались исключительно с положительной стороны. Так что теперь в Горький прибыл опытный (и непьющий) командир с большим боевым опытом. Неизвестно, как бы развивались события, будь Марков назначен на эту должность несколькими месяцами раньше.

Что касается командира 142-й ИАД ПВО полковника В. П. Иванова, то наказание за гибель автозавода им. Молотова и колесного цеха его миновало. Он не был признан виновником неудач и остался на своем посту. Однако его дальнейшая карьера сложилась неудачно. В конце войны Иванова настигла очередная крупная неприятность. Он ослабил контроль за деятельностью подчиненных, и в дивизии произошло «ЧП» – его заместитель по хоздеятельности оказался нечист на руку и разворовал большую сумму денег. Состоялся суд, рикошетом попало и по Иванову. 10 мая 1945 г., через день после Дня Победы, его также осудили – «просмотрел!». Правда, через несколько месяцев он был оправдан, но бывшего боевого офицера понизили в должности до командира полка, а впоследствии, после 1949 г., вообще уволили из армии.

После перенесенных испытаний, по свидетельству современников, Иванов страшно изменился, постарел и осунулся, сильно поредела его шевелюра. Незаслуженное наказание буквально придавило его, и Виктор Петрович стоял на грани самоубийства. Но в этот критический момент ему на помощь пришел его старый фронтовой друг А. И. Покрышкин, военная карьера которого, наоборот, развивалась по восходящей. Трижды Герой Советского Союза помог своему бывшему командиру не только морально, но и материально. После того как в 1951г. Покрышкин был назначен командиром 88-го корпуса ПВО в г. Ржев, он взял к себе Иванова заместителем по боевой подготовке, добившись его восстановления в кадрах армии. Так фронтовая дружба позволила вернуть в авиацию попавшего в тяжелую ситуацию старого заслуженного летчика. Иванов прослужил в Ржеве еще около шести лет, расправил плечи и даже был награжден орденом. После демобилизации он проживал в Волгограде и скончался в начале 1980-х гг.

Глава 9

Удар на добивание

Пока в городах Поволжья и в Москве наспех принимались меры по выходу из сложившегося кризиса, командование Люфтваффе готовилось к следующей фазе операции по разрушению промышленных центров. К началу третьей июньской декады на фронте по-прежнему царило затишье. Вермахт вел подготовку к намеченной на первые числа июля операции «Цитадель». На этот раз было решено нанести удары по средним и мелким предприятиям, а также по жилым кварталам.

В ночь на 20 июня 1943 г. бомбардировщики 4-го и 6-го воздушных флотов совершили очередной налет на Саратов. Основной удар был вновь нанесен по крекинг-заводу им. Кирова, а также по нефтеналивным судам, стоявшим у причалов. В результате, по немецким данным, были потоплены два судна и еще два повреждено.

Во время налета «Хейнкели» из эскадры KG55 «Грайф» были атакованы ночными истребителями. В результате на одном самолете из 7-й эскадрильи был выведен из строя левый мотор. Член его экипажа вспоминал: «Мы болтаемся над Саратовом, в 800 км по ту сторону фронта. „Старик“, руководящий налетом, меняет курс и высоту над этой проклятой дырой, поскольку мы в этом драндулете чувствуем себя неподвижной мишенью для зенитной артиллерии. Дело лишь нескольких секунд – и это уже случилось: прожектор захватил нас, и, словно только это и требовалось, в то же самое мгновение над плоскостью проносится пучок желтых пулеметных трассеров. „Позади ночной истребитель!“ Крик бортрадиста обрывается, так как оглушительный удар бросает нас по углам. „Ящик“ пикирует как огненная комета.