Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России - Николай Кудрявцев

Серьезность военного положения, в котором оказалась страна после оставления Смоленска, решение Барклая де Толли об отступлении к Москве вызвали широкое недовольство в народе и армии действиями главнокомандующего. В создавшихся условиях Александр после больших колебаний вынужден был пойти навстречу требованиям военной и гражданской общественности и назначить главнокомандующим всеми русскими армиями генерал-фельдмаршала Михаила Илларионовича Кутузова. Кутузов принял командование отступающей армией в августе 1812 г., когда ему шел 68-й год. Вступая на должность главнокомандующего, Кутузов никакого плана ведения войны не получил. В этом отношении ему предоставлялась большая самостоятельность. Общий стратегический замысел Кутузова сводился к тому, чтобы максимально ослабить и измотать силы противника при одновременном наращивании мощи русской армии. Конечной целью своих тактических мероприятий главнокомандующий ставил переход в контрнаступление и изгнание Наполеона из России. Осуществляя план всемерного ослабления противника, чтобы подготовить переход в дальнейшем к контрнаступлению, Кутузов решил дать Наполеону генеральное сражение у Бородино.

Численность русской армии в Бородинском сражении составляла 120 тыс. человек и 640 орудий, против 130–135 тыс. человек и 587 орудий у французов[576]. Местом сражения стало поле за Можайском в 110 км от Москвы. Решающее сражение произошло 26 августа 1812 г. После многочисленных и кровопролитных атак французские войска значительно потеснили русскую оборонительную линию, захватили Семеновские флеши на левом фланге и батарею Раевского в центре русской позиции. Но все попытки Наполеона обойти фланги и прорвать центр русской армии не удались. Умелыми маневрами, фланговыми контрударами и применением резервов русским войскам к вечеру удалось восстановить первоначальное положение. В итоге французские войска отошли на исходные позиции. Обе армии стояли друг против друга, готовясь к продолжению боя. Потери русских войск убитыми и ранеными составили почти 44 тыс. человек, французы потеряли более 55 тыс. человек[577]. Сражение не дало явного успеха ни той, ни другой стороне. В сложившейся ситуации Кутузов, для сохранения армии и подготовки условий для перехода в контрнаступление, принял решение об отступлении и оставлении Москвы без боя. 2 сентября 1812 г. армия Наполеона вступила в Москву.

Тем временем, русская армия стала скрытно отступать по Рязанской дороге, стараясь скрыть от разведки противника маршрут своего движения. Армия бóльшую часть марша совершала в ночное время, выступая в поход в 2 или 3 часа ночи. Двигаясь двумя колоннами по проселочным дорогам, войска соблюдали во время марша строгую дисциплину, ни один человек, от генерала до рядового, не имел права отлучаться от своего места. Всем генералам Кутузов приказал неотлучно находиться в линиях при своих корпусах[578]. Марш-маневр главных сил армии прикрывался сильным арьергардом, в задачу которого входило не только обеспечение планомерного и безопасного движения войска, но и дезориентация противника. С этой целью часть войск арьергарда совершала движение в ложном направлении, увлекая за собой отряды противника. 5 сентября Кутузов приказал командовавшему арьергардом генералу М. А. Милорадовичу направить казаков по Рязанской дороге для «фальшивого движения». «Движение всего Вашего арьергарда должно быть так скрытно в ночи, — предупреждал главнокомандующий, — чтобы ни малейшего следа на фланговой нашей дороге неприятель не открыл»[579]. Войска арьергарда не только успешно выполнили свои обязанности, но также установили направление движения и численность наполеоновских войск.

Несмотря на то, что Наполеон разослал по всем дорогам отряды, чтобы установить направление движения главных сил русской армии, ему так и не удалось правильно определить это направление. В течение двух недель, вплоть до 14 сентября, Наполеон не знал, где находится русская армия. В это время армия Кутузова, пройдя 30 км по Рязанской дороге, переправилась через Москву-реку у Боровского перевоза и неожиданно повернула на запад. 6 сентября армия форсированным маршем перешла на Тульскую дорогу и сосредоточилась в районе Подольска. Через три дня она уже находилась на Калужской дороге и остановилась лагерем у села Красная Пахра. Для отвлечения сил неприятеля от русской армии Кутузов выделил из состава армии крупный отряд под командованием генерал-майора И. С. Дорохова, состоявший из трех казачьих полков, одного гусарского и одного драгунского полков. Отряд был направлен на Смоленскую дорогу в район села Перхушкова и только за одну неделю своих боевых действий в тылу противника уничтожил до четырех кавалерийских полков. Кроме того, отряд захватил большие обозы и взял в плен более 1500 солдат и офицеров. Всего же партизанскими отрядами еще до Тарутина было взято в плен более 5 тыс. французских солдат и офицеров[580].

Армия Кутузова простояла на отдыхе в Красной Пахре пять дней. Затем она совершила еще два перехода по Калужской дороге, и 21 сентября, перейдя реку Нару, войска остановились в Тарутине. Этим маневром прикрывалась не только Калуга, где были сосредоточены огромные запасы для армии, но и Тула с ее оружейными заводами. Крупнейшее стратегическое значение марш-маневра состояло еще и в том, что он открывал широкие возможности для развертывания наступательных действий русской армии и партизанских отрядов.

В ходе подготовки армии к контрнаступлению Кутузов уделял огромное внимание разведке. В предписании генералу M. И. Платову Кутузов писал в октябре 1812 г.: «при нынешних обстоятельствах мне непременно нужно, чтобы Ваше высокопревосходительство доставляли как можно чаще сведения о неприятеле, ибо, не имея скорых и верных известий, армия сделала один марш совсем не в том направлении, как бы ей надлежало, отчего весьма вредные следствия произойти могут»[581]. Чаще всего для сбора сведений о противнике использовались партизаны. Партизанское движение в период пребывания русской армии в Тарутине приняло невиданные размеры. Армейские партизанские отряды создавались преимущественно из казачьих войск и были неодинаковыми по своей численности: от 50 до 500 человек. Перед отрядами ставились следующие задачи: уничтожать в тылу противника его живую силу, наносить удары по гарнизонам, подходящим резервам, выводить из строя транспорты, лишать противника продовольствия и фуража, следить за передвижением неприятельских войск и доносить об этом в Главный штаб русской армии.

Первый армейский партизанский отряд был сформирован подполковником Д. В. Давыдовым. Отряд направился в тыл французской армии сразу после Бородинского сражения. Затем такая практика стала постоянной. В своих воспоминаниях генерал А. П. Ермолов писал: «Вскоре по оставлении Москвы докладывал я князю Кутузову, что артиллерии капитан Фигнер предлагал доставить сведения о состоянии французской армии в Москве и буде есть какие чрезвычайные приуготовления в войсках; князь дал полное соизволение… Князь Кутузов был весьма доволен первыми успехами партизанских его действий, нашел полезным умножить число партизан, и вторым после Фигнера назначен гвардейской конной артиллерии капитан Сеславин, и после него вскоре гвардии полковник князь Кудашев»[582].

Командиры партизанских отрядов регулярно информировали Главный штаб русской армии о передвижении французских войск и их численности. В одном из своих донесений Александр Самойлович Фигнер сообщал дежурному генералу штаба главной армии П. П. Коновницыну: «Вчера я узнал, что Вы беспокоитесь узнать о силе и движениях неприятеля. Чего ради вчера же был у французов один, а сегодня посещал их вооруженною рукою, после чего опять имел с ними переговоры. О всем случившемся посланный мною к Вам ротмистр Алексеев лучше расскажет, ибо я боюсь расхвастаться»[583].

Особый интерес представляли донесения партизанских отрядов о положении наполеоновской армии в Москве и о времени ее выхода из города. Так, 2 октября 1812 г. командир партизанского отряда капитан Александр Никитич Сеславин сообщал: «Император и гвардия находятся на всех дорогах между Боровскою и Калужскою дорогами». 4 октября А. С. Фигнер доносил, что «армия неприятельская стоит на прежнем месте в 15 верстах от Воронова к Калуге. В Москву недавно пошел отряд, который должен будет прикрывать большой транспорт с провизиею. В Москве еще и теперь находится вся гвардия В Воронове стоят два пехотных полка, которые могут быть в 2 часа истреблены отрядом генерала Дорохова и моим, за истребление их ручаюсь головою»[584].