Павел Филонов: реальность и мифы - Людмила Правоверова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
107
П. Н. Филонов. «Формула петроградского пролетариата». 1920–1921. Холст, масло. 154 × 117. ГРМ.
108
Филонов П. Н. Декларация «Мирового расцвета» // Жизнь искусства. 1923. № 20. С. 16–18.
109
Речь идет скульптурном рельефе, выполненном И. И. Суворовым и С. Л. Рабиновичем для выставки в Доме печати. Оно известно под несколькими названиями: «Борьба труда и капитала», «Октябрь», «Свержение буржуазии», «Рабочий и буржуй». По словам Е. А. Серебряковой, в доработке рельефа принимал участие и Филонов. «Пошли в Дом печати. За эти 12 дней (была там 25 февраля) работа сильно продвинулась почти у всех. Когда я увидела раскрашенную голову рабочего статуи „Октябрь“, лицо было розовато-красное, а волосы зеленые. … П[авла] Н[иколаевича] я спросила: „Такой голова останется?“ Он ничего не ответил. На днях он за нее взялся, и сегодня я ее не узнала. Прекрасное лицо, полное мощи и глубокого смысла». См.: Серебрякова Е. А. Дневник // ОР ГРМ, Ф. Ед. хр. 37. Л. 25 об., 26. Уже в конце 1927— начале 1928 гг. ряд помещений Дома печати был передан Межсоюзному клубу инженеров, которые сочли неуместным присутствие скульптуры в интерьере и варварски разобрали, точнее, разбили ее, невзирая на протесты Филонова и его обращения в различные инстанции.
110
Подробнее см.: наст. изд., Критика. Гросс В. Н. Филонов в театре.
111
Состоялись следующие выставки коллектива МАИ: трехдневная выставка работ группы Филонова во Вхутеине (Академия художеств), 1925; «Выставка мастеров аналитического искусства. Школа Филонова», Дом печати, 1927; «Современные ленинградские художественные группировки», Московско-Нарвский дом культуры, 1928; Первая общегородская выставка изобразительного искусства, Академия художеств, 1930. На выставке «Художники РСФСР за XV лет» (1932, Ленинград, ГРМ), кроме работ Филонова экспонировались и произведения его учеников: Т. Н. Глебовой, М. П. Цыбасова, А. И. Порет.
112
Речь идет о Государственном институте художественной культуры (Гинхуке). Его созданию предшествовало открытие в Петрограде Музея художественной культуры (МХК). Заседание Комиссии по его организации, в которую входили Н. И. Альтман, А. Е. Карев и А. Т. Матвеев, состоялось 5 декабря 1918 годов. В феврале 1919 года в Зимнем дворце прошла музейная конференция, утвердившая организацию МХК. Был выработан список художников, чьи произведения следовало приобрести для музея. В него вошли не только мастера, связанные с авангардистскими объединениями, но и члены «Голубой розы», «Мира искусства» и др. Музею был отведен особняк Мятлева на Исаакиевской площади, д. 9. Открытие отдела живописи МХК состоялось 3 апреля 1921 года. Несколько позже в Музее были открыты отделы рисунка, иконы и художественной промышленности. С 1922 года в МХК началась систематическая исследовательская работа. В 1923 году П. Н. Филонов вошел в состав комиссии по ревизии работы музея, а 9 июня того же года выступил на музейной конференции с докладом, в котором от «группы левых художников» внес предложение о преобразовании МХК в «Институт исследования культуры современного искусства». На заседании комиссии в сентябре 1923 принято решение организовать при МХК исследовательские отделы: материальной культуры (возглавил В. Е. Татлин), формально-теоретический отдел (во главе с К. С. Малевичем). М. В. Матюшин возглавил отдел органической культуры, а П. А. Мансуров — экспериментальный отдел. Малевич назначен директором МХК. Филонов стал руководителем отдела общей идеологии, но пробыл на этом посту лишь до декабря 1923 года, когда его сменил Н. Н. Пунин. По воспоминаниям Мансурова, «на первой вступительной выставке вместе со всеми он выставил в предоставленном ему зале много своих вещей. Без всяких особых деклараций. И больше того числился, а участия ни в работе, ни в выставках не принимал» Цит. по изд.: Павел Мансуров. Петроградский авангард. СПб., 1995. С. 16. В конце того же 1923 года отдел общей идеологии перешел к Н. Н. Пунину. В 1924 году Музей художественной культуры преобразован в Институт художественной культуры (Инхук). В 1925 году Институт был утвержден Совнаркомом и получил название — Государственный институт художественной культуры (Гинхук, под этим названием институт и вошел в историю искусств, в отличие от московского Инхука). Малевич писал: «В настоящее время музей художественной культуры приступил к деятельности… Что исследуется? Художественная культура. Противопоставляя научный подход и метод основам „вкусовым“, нравится — не нравится, — мы все выходим к новой проблеме, где старое понятие художник исчезает, на его месте появляется ученый-художник». См.: Малевич К. С. Записная книжка. Цит. по сб. Проблемы истории советской архитектуры. № 4. М., 1978. С. 26. В феврале 1926 года Малевич был снят с поста директора Гинхука, в декабре того же года Гинхук закрыт.
113
Речь идет о Первой русской художественной выставке, организованной в галерее Ван Димена, в Берлине осенью 1922 года.
114
В ноябре 1927 года работы П. Н. Филонова экспонировались в ГРМ на Выставке новейших течений в искусстве, открытой к 10-летию Октябрьской революции. В 1929 году состоялось событие, которое первоначально Филонов воспринял как долгожданное признание его заслуг — Русский музей предложил устроить персональную, по возможности полную, выставку его произведений. Как можно предположить, существовала долгосрочная программа музея по проведению цикла персональных выставок ведущих современных художников. Так, весной 1927 года В. В. Воинов писал: «открылась выставка А. Е. Карева, являющаяся первою в серии выставок, имеющих целью осветить проблемы живописи, разрешаемые представителями новых течений. Нельзя не приветствовать этого начинания, которое может сильно помочь массовому зрителю разобраться в тех сложных явлениях, которые, как всякий новый факт, не укладывающийся в рамки, вызывает, частью, непонимание и насмешки, а частию, полное к себе равнодушие. А, между тем, рассматривая в целом то буйное и, подчас, раздражающее буржуазные вкусы движение новейшей живописи, мы видим, что, несмотря на все препоны, равнодушие и даже враждебность, художники упорно продолжают свои работы в поисках новых форм, новых средств выражения, которые помогли бы современному искусству выйти из того тупика, к которому логически привел ход развития буржуазного искусства». См.: Воинов В. В. А. Е. Карев // Красная панорама. 1927. № 15. 7 апреля. С. 15.
115
Кураторами выставки П. Н. Филонова в ГРМ стали Н. Н. Пунин и его ассистент В. Н. Аникиева. Музей решил не ограничиваться работами, которые Филонов хранил у себя для будущего «музея аналитического искусства». Его сотрудники обратились с просьбами о предоставлении работ мастера к тем его друзьям, кому он когда-то дарил свои произведения. Из-за «разного рода затруднений» открытие выставки было перенесено с весны 1929 на осень того же года, затем вновь отодвинуто. За это время изменилась ситуация: музейная конференция, проходившая в 1929 году, в своих решениях сузила функции музеев до задач политического просвещения. И, как следствие, изменилось отношение руководства музея к идее организации персональных выставок художников «левых» направлений, и соответственно — к выставке Филонова. Прежде всего был подвергнут переработке каталог: из него была изъята доброжелательная по отношению к творчеству Филонова статья В. Н. Аникиевой (см.: наст. изд.). Ее заменили статьей С. К. Исакова, на которого возложили задачу дать «четко выдержанную политическую оценку», и тот, не отрицая, что Филонов — большой художник, попытался весьма красноречиво доказать, что искусство его больное и массам не нужное (см.: наст. изд.). В подтверждение этого тезиса руководство музея устроило закрытые просмотры, на которые приглашались рабочие. Первый просмотр состоялся 30 декабря 1929 г. В январе 1930 года ленинградская «Красная газета» статьей В. Н. Гросса «Рабочая общественность на фронте ИЗО (Быть ли Филоновской выставке?!)» открыла полемику, в которую включились многие (см.: наст. изд., «Критика»). 7 октября 1930 художник получил из музея письмо: «Многоуважаемый Павел Николаевич. Государственный Русский музей настоящим извещает, что выставка Ваших картин музеем не может быть открыта, и просит Вас прийти для переговоров о свертывании выставки». 9 октября 1930 года в Русский музей на бланке Управления уполномоченного Наркомпроса поступило предписание: «На основании распоряжения зав. сектором вузов и научных] учреждений] предлагается вам намеченную к открытию выставку худ. Филонова не открывать для обозрения, а свернуть» (см.: Материалы об устройстве выставок в 1929 г. // ГРМ (BA). Оп. 6. Ед. хр. 771). В ноябре в защиту выставки Филонова подал голос И. И. Бродский (см.: наст. изд. «Критика». Бродский И. И. Открытое письмо). 16 декабря под рубрикой «За показ творчества Филонова» были напечатаны пять коллективных писем, подписанных В. А. Мешковым, Н. Э. Радловым, Н. П. Акимовым, В. В. Дмитриевым, коллективом МАИ. Там же была помещена заметка «Выставка не была „спрятана“», в которой инспектор по музеям Зайцев и инспектор изосектора искусств облоно Рабинович Л. С. писали, что выставка работ Филонова «не была разрешена к открытию инспектором музеев с ведома и согласия облоно. …Нужно, чтобы художник если не темой, то, во всяком случае, своим подходом к вещам и явлениям приближался к пролетарскому мировоззрению и мироощущению. Есть ли это у Филонова? По нашему мнению, нет…» (см.: Зайцев, Рабинович Л. С. Выставка не была «спрятана»// Красная газета, веч. вып. 1930. 16 декабря).
