Нестандартное лицо - Лариса Теплякова

– Какие такие особые условия?

– Ты свободна от мыслей о доходах, гонорарах. Ты обеспечена, и можешь просто предаваться творчеству, не думая, сколько тебе за это заплатят. А вначале, конечно же, платят гроши, и многие бросают интересную работу на полпути к успеху. Ты можешь стать free lance.

– Как ты?

– Что-то типа того. И даже круче меня! У тебя больше возможностей!

Так Владимир помог Инге определиться – он подарил ей новый смысл жизни.

Скорее всего, Владимир рассуждал обобщённо, умозрительно, но его идея запала Инге в душу и дала скорые всходы. Что имелось у неё в арсенале? Знание языков и уйма свободного времени. Пришла пора этим богатством воспользоваться. Из лимона надо было делать лимонад.

Приняв решение, Инга и про мужа подумала с признательностью. Ей стало даже немного совестно. Ведь только благодаря Мигелю ей жилось комфортно и спокойно. Стартовые условия, про которые говорил Владимир, Инге создал именно Мигель. «Пора возрождать семейную дипломатию и восстанавливать былое благополучие! – подумала Инга с самоиронией. – Кому же этим заниматься, как не мне, женщине?»

Вечером она мягко спросила Мигеля:

– Я могу попросить тебя купить мне хороший фотоаппарат? Я хочу научиться делать мастерские снимки.

Мигель заметно обрадовался её просьбе и оживился.

– Я куплю тебе всё, что ты захочешь! – горячо пообещал он. – Твой муж может себе позволить баловать свою жену!

Инга ласково посмотрела на него. Мигель порывисто обнял её и заявил:

– Я куплю тебе самый лучший профессиональный фотоаппарат, видеокамеру, компьютер и самую последнюю модель мобильного телефона! У тебя будет всё самое лучшее и современное!

Мигель, истомлённый затянувшейся размолвкой, был рад такой развязке событий. Испанское самолюбие и пресловутая гордость порядком измучили его самого. Просьбу Инги он истолковал на свой лад: жена сделала первый шаг и помогла ему сохранить лицо, выйти с блеском из мутной воды раздора. В знак примирения он решил осыпать Ингу подарками.

Мигель слов на ветер не бросал: он купил всё, что пообещал. Инга осваивала аппаратуру и ежедневно делала фото мужа, чем очень умиляла его. Растроганный Мигель с удовольствием разглядывал фотографии и не скупился на похвалы. Семейные фотосессии помогли вернуть ощущение супружеской гармонии. Но для полноты жизни только этого Инге уже было недостаточно.

Вскоре она взялась за морские пейзажи. Инга любовно снимала набережные и само море в разное время суток, при всякой погоде, но очень быстро осознала, что в её работах нет ничего новаторского, авторского, индивидуального. Фотодело нравилось ей всё больше, но вместе с тем росло глухое недовольство простенькими любительскими картинками, которые у неё получались сами собой. Инга решила изучать опыт мастеров и искать свои темы.

Во многом помог Интернет. Она быстро освоилась в мировой паутине, прижилась в различным сообществах, и невероятно радовалась новым возможностям. Ей было доступно всё, о чём недавно даже не мечталось: общение, переписка, справочные ресурсы, творческие мастерские он-лайн, но главное – работы выдающихся фотохудожников. Интернет казался ей параллельным миром, четвёртым измерением, неисчерпаемым источником знаний и эмоций. Она бродила по необъятным просторам сети и навёрстывала упущенное.

Реальные сюжеты для фотосъёмок Инга искала на улицах Таррагоны и в её окрестностях, но именно в Интернете Инга нашла информацию о необычном и загадочном частном особняке в городе Реус.

От Таррагоны до Реуса сорок минут езды. Инга отправилась в поездку и очень быстро нашла это здание. Оно располагалось в самом центре городка, и пройти мимо было просто невозможно. Дом, похожий на сон, на сказку, стоял перед ней. Инга влюбилась в него с первого взгляда и осмелилась позвонить в дверь. Она возлагала большие надежды на испанскую общительность и разговорчивость.

Ей открыла немолодая женщина, назвалась Анитой. Она радушно, без церемоний, пригласила Ингу внутрь и запросто представила её другой даме. Анита служила экономкой в этом загадочном доме, а жиличка и хозяйка была всего-то одна – сеньора Мария Навас. Женщины оказались словоохотливы. Обе встретили Ингу так, будто давно ожидали её появления.

– У нас совсем не бывает гостей, – пояснила сеньора Навас. – Мы скучаем, проводим вечера с Анитой вдвоём. Будьте нашей дорогой гостьей.

– Я увидела ваш дом и остановилась, чтобы рассмотреть. Потом я подумала, что просто позвоню и спрошу, кому он принадлежит, – откровенно призналась Инга. – Но Анита была так любезна и пригласила меня войти. Я фотограф, и снимаю всё самое интересное. У вас можно снимать?

Дамы заговорщицки переглянулись и неторопливо повели Ингу по комнатам. Идея Инги пришлась им по нраву.

Изнутри дом напоминал причудливый каменный сад – так всё было красиво. Даже пол украшала мозаика, изображающая цветение вишневых деревьев. Инга заворожено разглядывала дверные ручки в форме стеблей и листьев, кружевную лепнину на потолке, затейливые витражи. Дом-совершенство, дом-шедевр. Сон в стиле модерн. Казалось, что это просто нереально. От впечатлений у Инги слегка кружилась голова.

– Кто построил такое здание? Кто его спроектировал? – спросила она.

– Первый хозяин, текстильный фабрикант Жоакин Навас заказал проект архитектору Доменику-и-Монтинеру. Всё, что вы видите – это фантазии хозяина и творчество мастера, – охотно поведала хозяйка. – Я внучатая племянница Наваса. Прямые его наследники не хотят здесь жить, говорят, что жить в музее невозможно. А я провела тут долгие годы, чтобы сам дом не погиб. Я берегла его, как могла. Теперь я стала стара. Мне очень жаль покидать такую красоту, но придется. Очень трудно содержать. Скоро этот дом выкупит государство и передаст фонду Антонио Гауди. Очевидно, дом станет музеем.

– Гауди тоже участвовал в работе над проектом? – спросила Инга.

– Нет, Гауди никогда не строил домов в Реусе, хотя этот город – его родина. Он строил в Барселоне, – ответила сеньора Мария. – Как хорошо, что вы пришли именно сейчас. Скоро мы с Анитой переедем отсюда, а сейчас мы можем рассказать вам о нашем славном Casa Navas.

Инга сделала много снимков и записала историю семьи. Две пожилые женщины были невероятно польщены и рады, что кому-то интересна их прошлая жизнь.

– Вы можете публиковать всё это, – позволила сеньора Мария. – Мне будет только приятно. Скажите, мне показалось, что вы русская? Я ошиблась?

– Да, я русская. Выдаёт акцент?

– И акцент, и манеры, и глаза, – сказала старая сеньора по-русски, чем совсем ошеломила Ингу. – Я учила русский язык смолоду. Очень любила в юности романы Толстого… С них всё и началось. Хотела читать «Анну Каренину» в подлиннике. И «Войну и мир», конечно. И смотреть ваши фильмы без перевода. Спасибо, что зашли. Вы очень милая девушка. Оставьте мне свой адрес, телефон. Позже я сообщу вам, куда мы переехали. Мне будет приятно общаться с вами хотя бы изредка. Ведь мы можем поболтать по-русски!

Инга была уверена: ей несказанно повезло. Вернувшись, она немедля приступила к обработке материала. Взволнованное воображение клокотало. Хотелось быстрее дополнить фотоработы добротной и увлекательной статьей, но не тут то было! Инга столкнулась с новой проблемой.

Оказалось, что изъясняться в письменном виде не так-то легко. Красиво выразить восторги, будоражившие подсознание, не получалось. Предложения выходили либо скучными, либо напоминали газетные штампы, и вся прелесть истории Casa Navas тускнела, терялась в нагромождении тяжеловесных фраз. Текст не гармонировал с фотографиями. Сочинение смахивало на официальную пояснительную записку.

Можно было связаться с Владимиром, попросить помощи, но Инга решила довести свою задумку до конца самостоятельно. Работалось трудно, как каменотёсу. Инга терпеливо перебирала слова, будто мелкие камушки, отделяя самые подходящие. Она упорно трудилась почти неделю, каждодневно шлифуя текст. Когда ей стало нравиться написанное, она позвонила Владимиру в бар.

Слушая в трубке длинные гудки, она с упоением предвкушала, как удивится свободный журналист Вова, когда увидит её фотографии и очерк об этом загадочном доме, Casa Navas, и его необычных обитателях!

Но Владимира не пригласили к телефону.

– Он уволился и уехал в Москву, – ответил ей беспристрастный мужской голос.

– Давно?..

– Дней десять назад. Точно не скажу.

– А он ничего никому не оставлял? Не просил передать? – с надеждой спросила Инга.

– Мне – нет, – ответил мужчина. Помедлив немного, он добавил: Если хотите, я спрошу у Хуана. Может, он ему что-то оставлял для вас.

– Да, да спросите у Хуана! – попросила Инга таким тоном, словно речь шла о жизни и смерти в её отдельно взятой судьбе.