The Y-files - Александр Клыгин

— А я её сейчас продемонстрирую на примере Малдера.

— Правда? Любопытно.

— Мы пока к этому подходим. Представь себе Малдера на пенсии. Каким бы ты его увидел?

— Ну, этакий вашингтонский старикашка в длинном пальто, слоняющийся по барам, выпивающий каждый вечер 2–3 рюмки виски и вещающий лапшу на уши молодых идиотов. В таком стиле: «Вот, поймал я как-то зеленого человечка за его скользкую зеленую ногу…»

— Хи-хи, интересно. Но… Вот моя интерпретация. К этой мысли я пришел, когда читал в газете интервью Дэвида Духовны. Там его спросили: трудно ли было «перевоплотиться» из Малдера в Муди? Он сказал, что да, мол, были определенные трудности, но ведь перевоплотился же как-то…

— И что же ты тут надумал?

— Да вот что: когда я смотрел «Калифрению», невольно начал сравнивать Муди и Малдера. И неожиданно понял: это на самом деле один человек!

— То есть, до тебя не сразу дошло, что их играл один и тот же актер?

— Ха-ха, приколист ты измайловский… Я о другом. Подумал тогда: а что бы делал Малдер на пенсии? И так логично выстроилась картинка: Малдер вышел на пенсию, переехал из опротивевшего ему Вашингтона в Калифорнию, на сбережения купил себе «Порше» (агентам ФБР ведь неплохо платят, я думаю, на «Порше»-то мог за жизнь накопить…) и стал шляться по девкам, компенсируя десять лет патолого-анатомических отношений со Скалли…

— Уй, ха-ха-ха, ржунимагу, ваще!

— Что это с тобой?

— «Патолого-анатомические отношения Малдера и Скалли»… У-ха-ха… Сам выдумал?

— Да, как-то само на язык пришло. Только что. Не думал ни секунды. Я ж вообще редко думаю. Оно само думает вместо меня.

— Кто Оно?

— Да если б я знал, то вообще бы не парился. Если я иногда о чем и думаю, так о том «кто такое это Оно, что Оно вместо меня думает»?

— Проехали.

— Угу, проехали. Давай дальше о Малдере. И когда я понял, что агент Малдер вышел на пенсию, став Хэнком Муди, переехал в Калифорнийский рай и т. д. и т. п. Вот и родилась у меня такая версия калифренической теологии…

— Ой, опять! Ржунимагу! Сам придумал «калифреническую теологию»?

— Нет, это не я. Это опять Оно придумало.

— Эй, Оно! У тебя потрясающее чувство юмора!

— Не путай, чувство юмора у меня. Просто когда Оно проецирует свои мысли в мир через меня, они получаются с юмором. А если бы через кого-то другого проецировало…

— Все, вроде больше не ржу. Отпустило. Так что там с калифренической теологией?

— Все очень просто. Если Калифорния — это рай, и Малдер переехал туда при жизни, значит, он достиг дзенского просветления. Но поскольку при жизни он был даосом и никогда не интересовался ничем, кроме какой-то истины, которая всегда «где-то там», он так и не научился радоваться тому, что есть здесь и сейчас. ВОТ ПОЧЕМУ Малдер/Муди так несчастен в Калифорнийском раю.

— Е-мое, Шурик. Тебе надо теологию преподавать.

— Знаю, что надо. Но, видишь ли, ни один современный теолог не считает Калифорнию раем. Наоборот, разводят словесные сопли, что мол, Америка — источник зла, Калифорния — адская сковородка, Запад разлагается… Вот так иногда и подумаю, что на самом-то деле все эти теологи — черти со сковородками, а те, кто регулярно ходит к ним в церкви, равномерно прожариваются, как куры в гриль-баре. Помнишь, как БГ пел: «А в воскресенье утром нам опять идти в стаю, где нас благословят размножаться во мгле…»?

— Помню, и что?

— Куда, по-твоему, правоверные христиане ходят в воскресенье утром, а?

— Слава БэГу!

— Эта песня продолжается так: «Нежность воды — надежней всего, что я знаю, но инженеры моего тела велели мне ходить по земле».

— Не понял. Но если в контексте «Звезды наверху, а мы здесь, на пути»…

— Кстати, ты не знаешь, в китайском языке иероглифы «путь» и «дерьмо» сильно отличаются друг от друга?

— Понятия не имею. А что?

— Ну, любой Мастер сказал бы, что «дерьмо — лучшее удобрение», и если ученик доверху им набит, то сможет пройти по Пути очень далеко и надолго…

— А интересная мысль. Тем не менее, Путь или Merde, но все пути ведут в Калифорнию.

— Это были основы калифренической теологии в изложении заслуженных богословов…

— В смысле, продвинутых богообкурышей…

— … Шурика и Мурата.

File Folder 4. «Разное»

File 1. «Самира в Лондоне»

Похоже, что это привидение хорошо спряталось и вовсе не думает появляться. Ну, ничего, все равно выкурю. Благовония, зажигалка. Фу, ну и ароматец! Неудивительно, что привидения его не выносят. А теперь еще раз обойдем вот эти две комнаты. Пока неорганическое существо чихает, кашляет и пытается спрятаться от моего дыма, я вкратце расскажу о себе.

Я — Самира, ученица сэра Эльдорадо. Скажем так, я даже больше, чем ученица, но поскольку мы за последние три тысячи лет так и не выяснили толком, кто из нас кому кем приходится, ограничимся системой отношений «учитель-ученик». Потому что в этой жизни Эльдорадо многому меня научил, и называть его учителем я имею полное право. А насчет остального — полная неопределенность.

Все началось, когда Эльдорадо отправил меня на стажировку в Лондон. То есть, нет, все началось гораздо раньше, когда Эльдорадо, страдающий амнезией, зашел в бар, где мы и познакомились. Но та история уже была рассказана в другое время и в другом месте. А мне нужно попробовать объяснить, почему я здесь и сейчас выкуриваю привидение из старинного платяного шкафа.

Итак, Эльдорадо отправил меня в Лондон. Официально я сейчас студентка одного из престижных британских колледжей. Изучаю основы высшего менеджмента, а по ночам подрабатываю тем, что охочусь за привидениями. Странно, правда? В жизни вообще много странного — я поняла это еще в тот момент, когда Эльдорадо впервые заговорил со мной у барной стойки…

Вообще, у Эльдорадо есть один большой недостаток — он никак не может четко выразить свои мысли. И даже свои приказы. Отчасти потому, что у него такая работа — он привык выражаться расплывчатыми формулировками и четко, без запинки врать по поводу и без повода. Психологи подсчитали, что человек может врать без запинки лишь десять минут — затем он начинает нервно моргать, заговариваться и т. д. и т. п. Я не знаю, где Эльдорадо этому научился, только я лично видела, что он способен врать четыре часа без передышки. Он объяснял, как это делается, но я до конца не поняла. Кажется, нужно самому хотя бы частично поверить в то, о чем говоришь — и все пройдет гладко. Понятно, что из-за таких условий работы и жизни Эльдорадо не смог четко объяснить мне, что именно я должна делать в Лондоне. А выразился он примерно так:

— Дорогая моя Самирочка… — тут Эльдорадо сделал паузу, чтобы сфокусировать взгляд и собраться с мыслями (накануне он не спал двое суток и пил крепкий чай, чтобы собраться с мыслями). — Так вот, моя радость, ты поедешь в Лондон.

— А что мне там делать? — спросила я.

— Скажем так, будешь продолжать там свое обучение, — Эльдорадо тяжело вздохнул, потирая старую астральную рану. — Встретишься с Маклаудом, Робин Гудом, другими ребятами из кельтской мифологии. Заодно получишь опыт самостоятельных действий. В качестве прикрытия будешь изучать менеджмент в одном из наших колледжей — кстати, отнесись к этому серьезно, знание менеджмента тебе пригодится, а то вдруг я ноги протяну, и тебе придется вести мои дела…

— Ой, Эльдорадо, не говори так! — воскликнула я. — Живи и дальше, а то мы без тебя не справимся!

— Вы не справитесь, это точно, — вздохнул Эльдорадо и сделал большой глоток чая. — Значит так, едем дальше. Кроме всего прочего, в Лондоне ты будешь не только учиться, но и это, как его… э-э-э… — еще один большой глоток чая. — Наблюдать за обстановкой и докладывать мне обо всем, что там происходит. Ну, в смысле, обо всем необычном.

Тогда мы еще долго беседовали, Эльдорадо пытался объяснить мне, что он имеет в виду под словом «необычное», но разговор закончился тем, что Эльдорадо заснул. И проспал часов двадцать пять. А пока он спал, меня отправили в Лондон на его частном самолете.

В аэропорту меня провожали Рошфорд и Гектор. Рошфорд вручил мне стандартный набор магического оружия, включающий в себя несколько волшебных палочек, кучу благовоний, самурайский меч и парочку магических жезлов — я до сих пор не понимаю, как именно они работают. А меч пригодился. Он тяжелый. Висящий на моем поясе самурайский меч производит впечатление. И не только на привидений. А Гектор вручил мне сумку с одеждой, колоду кредитных карт на расходы, десяток фальшивых паспортов и прочих документов, а также ноутбук, подключенный к секретному каналу связи.

Ага, вот и призрак. Забился в угол и состроил кислую мину — ну прямо как Рошфорд на пенсии. Да, если Рошфорд когда-нибудь вообще выйдет на пенсию, скорее всего, выглядеть он будет именно так. Седовласый старичок, одет в безупречный английский костюм. Сидит себе в углу и смотрит на меня взглядом уставшего от жизни человека. Кажется, сейчас он скажет что-нибудь вроде «Да оставьте же вы меня в покое!»