Журнал «Вокруг Света» №04 за 1985 год - Вокруг Света

План был выполнен точно. Фашисты откатились и полгода не предпринимали серьезных атак против этой башенной батареи. Но в июне 1942 года обстановка изменилась. Пришлось оставить город, а ББ-30 взорвать...

«Теперь надо восстановить все батареи. И город поднять из руин»,— думал Моргунов.

...Через неделю после взятия Севастополя вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Петра Алексеевича Моргунова орденом Нахимова I степени. Он первым в стране среди военачальников удостоился этой награды за освобождение Крыма от немецко-фашистских захватчиков, за стойкую и продолжительную оборону Севастополя, морской крепости на Черном море.

Битва за острова

Наступление Красной Армии продолжалось. 22 сентября 1944 года войска освободили Таллин. А на второй день после его взятия туда прибыл с группой офицеров штаба адмирал Трибуц. С волнением вошел командующий Балтфлотом в кабинет, где он провел напряженные дни и ночи в сорок первом году, перед тем как покинуть город. За плечами были три долгих года войны. Не забыть адмиралу, всем причастным к прорыву блокады Ленинграда морякам дней и ночей с ноября сорок второго по январь сорок третьего. За два с половиной месяца Краснознаменный Балтийский флот, в командование которым Трибуц вступил в 1939 году, перевез на пятачок — в Ораниенбаум — 52 тысячи солдат и офицеров, 187 танков, 780 орудий и минометов, 2200 автомобилей, 30 тысяч тонн боезапасов. И все это в непосредственной зоне наблюдения врага. Теперь же задачи стояли иные...

Не успел Трибуц сесть за письменный стол, как позвонил нарком Кузнецов.

— С прибытием!

— Ваш звонок сюда первый, Николай Герасимович. Считаю, это хорошая примета,— сказал Владимир Филиппович.

— Как обстановка?

— Собираюсь выехать в Хаапсалу. Пора выгонять фашистов с Моонзундского архипелага. Есть задумка поскорее выбить их с островов...

— Действуйте. Информируйте о дальнейших планах,— закончил разговор Кузнецов.

Положив телефонную трубку, Трибуц позвал своего помощника и приказал срочно готовить машину к отъезду в Хаапсалу.

В пути он еще и еще раз перебирал в памяти данные разведки, обдумывал тактику врага. Ясно было, что, потерпев поражение на Гогланде, потеряв Финляндию и многие базы на ее побережье, острова в Выборгском заливе, враг зубами и когтями будет держаться за Моонзундский архипелаг. Владимир Филиппович оказался провидцем, хотя и не ведал о совещании, которое проводил Гитлер в последних числах июля. «Любыми средствами приказываю задержать выход русских в Балтийское море! — кричал фюрер.—Даже если «Север» (группа гитлеровских войск) будет отступать, флот русских нужно запереть в заливе...»

Прошла ровно неделя, как Трибуц переехал из Ленинграда в Таллин. Еще шла перебазировка штаба флота, боевых частей, подразделений тыла, а адмирал полным ходом проводил операцию по освобождению островов. Остров Вормси был уже отвоеван. В ночь на 29 сентября высадилась усиленная разведка. Когда на рассвете Владимир Филиппович снова прибыл на командный пункт в Хаапсалу, начальник разведки доложил:

— Товарищ адмирал! На островах находится множество вражеских солдат и офицеров. Есть отряд саперов.

— Возможно, они готовятся взорвать дамбу между Муху и Сааремаа? — высказал догадку контр-адмирал Святов.

— Похоже, что так,— согласился Трибуц. Резко вскинув голову, он поднялся со стула, подошел к карте.— Тогда нам следует поторопиться, Иван Георгиевич. Десант надо высадить немедленно. Сегодня. И ни днем позже.

Через час идея комфлота обрела силу приказа. Выбор пал на дивизион капитана Осецкого. В считанные часы в движение были приведены сотни людей, техника. В состав десанта вошли стрелки Эстонского корпуса, которым командовал генерал Пэрн. Весь день в гавани Виртсу, напротив острова, шла подготовка. Генерал Стариков сообщил, что он может выделить до сотни амфибий и второй эшелон десанта можно отправить на них.

Накануне погрузки десанта усилился ветер. Чтобы убедиться в надежности амфибий, решили пустить в пробное плавание одну из них. Минут через двадцать ее захлестнуло водой, и водитель еле спас машину. От амфибий пришлось временно отказаться.

Стемнело. Началась посадка на катера. За ходом погрузки людей и техники наблюдали Трибуц, Пэрн и Святов. С наступлением полной темноты заурчали десятки двигателей, катера стали покидать пирс. План был такой: под прикрытием сильного артналета и темноты с учетом большой скорости катеров десант должен стремительно пересечь пролив и внезапно высадиться на пристань Куйвасту, важнейшую во всем архипелаге.

Расчеты оправдались. Оставшиеся в Виртсу слышали, как смолкла наша артиллерия. Потом до них доносилась пулеметная дробь с Муху. Небосклон над островом перерезали десятки огненных трасс.

Фашисты оказали десанту ожесточенное сопротивление. Десант продвигался, но Осецкому казалось, что медленно. Тогда он передал: «Прошу береговую артиллерию открыть огонь по острову. Координаты...» Наблюдатели, высадившиеся вместе с десантом, корректировали стрельбу...

Удар по острову оказался стремительным и внезапным. Враг даже не успел взорвать пристань Куйвасту. Десантники захватили плацдарм. Теперь главная задача — наращивать силы. По пятнадцать-двадцать рейсов сделали катера. Сотни пулевых пробоин на катере Осецкого. Серьезные повреждения у других катеров. Но это не мешало морякам неустанно перебрасывать новые и новые подкрепления. Теперь в ход пошли амфибии. Несмотря на свежий ветер, за один рейс они переправили семьсот пятьдесят человек. Предвидя, что напряжение по переброске войск увеличится, Трибуц еще ночью отдал приказ. «Срочно перебазировать два дивизиона торпедных катеров». Они прибыли на рассвете и перевезли на остров остатки 249-й стрелковой дивизии Эстонского корпуса.

Утром на рассвете прогремело несколько взрывов и наступила тишина. Остатки фашистского гарнизона, взорвав в трех местах дамбу, укрылись на острове Сааремаа.

Предстояли бои за два последних острова — Хийумаа и Сааремаа. Трибуц и Святов допросили пленных связистов, которые были свидетелями переговоров между комендантами островов Муху и Сааремаа.

Из Муху вечером передали на Сааремаа: «К Виртсу пришли советские катера. Утром возможен десант».

С Сааремаа спустя час последовала команда: «Усилить наблюдение. Через полтора-два часа вышлем подмогу. К утру приготовимся отразить десант».

И вдруг минут через пять панический ответ с Муху: «Поздно! Десант высадился...»

Победа на острове Муху вдохновила солдат и моряков. Командование использовало эту тактику и при освобождении очередного острова. Десант внезапно высадился на Хийумаа и через два дня освободил его от гитлеровцев. Это позволило советским морякам контролировать входы и выходы из Моонзунда в Финский залив. Теперь все фашистские силы архипелага сосредоточились на острове Сааремаа... Остров был освобожден 24 ноября. И с этого дня Балтфлот стал хозяином Балтийского моря.

За успешное и умелое боевое руководство Краснознаменным Балтийским флотом при разгроме фашистов под Ленинградом и на Балтике Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1944 года Владимир Филиппович Трибуц был отмечен высшим морским военным орденом — орденом Ушакова I степени. Ему был вручен орден под номером 1.

Григорий Резниченко

Андрей Кучеров. Замок Илоны

Рассказ написан на основе реальных событий.

Ясное утро висело над Секешфехерваром.

Как и всегда, звенели птицы, а солнечные блики, пробиваясь сквозь ветки деревьев, лежали на стенах домов, на траве, отсвечивали в окнах.

На улице появился высокий молодой человек. Он шел неторопливо, рассеянно посматривая по сторонам и насвистывая какую-то мелодию. Жители улицы, услышав этот веселый свист, бросили неотложные дела и со вниманием проследили за молодым человеком — всем было интересно, куда он может идти в таком прекрасном расположении духа.

Молодой человек был архитектором, звали его Ене Бори.

Он дошел до дома Илоны в тот момент, когда она откинула занавески и распахнула окно.

Бори остановился, и, когда их глаза встретились, Илона неторопливо поправила волосы, рассыпавшиеся по плечам. ...Свадьба состоялась через месяц, как того хотел Бори. И день свадьбы стал событием всей улицы. Веселье продолжалось до глубокой ночи, а гости много говорили о том, что молодые рождены друг для друга, как сами жители рождены для своего города.

Она открыла глаза, увидела мужа. Он стоял в дверях спальни с перепачканными глиной руками, в синей рубашке, покрытой пятнами белой пыли, и с улыбкой смотрел на нее:

— Илона, я жду тебя в мастерской...