«Долгий XIX век» в истории Беларуси и Восточной Европы. Исследования по Новой и Новейшей истории - Коллектив авторов

гг. XIX в. – началу XX вв., оставались практически неизменными до начала Первой мировой войны. Последнее можно объяснить концентрацией достаточного количества вооруженных сил, дальнейшее увеличение которого было бы нецелесообразно с военно-стратегической точки зрения.

Единственным крупным изменением картины дислокации войск в Беларуси с начала 1990-х гг. до мобилизации 1914 г. стал перевод в Поволжье 41-й пехотной дивизии с одноименной артбригадой, квартировавших с 1883 г. в Витебской и Могилевской губерниях.

Уходившим в Симбирск Закатальскому и Ленкоранскому пехотным полкам 41-й пехотной дивизии и 41-й артбригаде (отправлявшейся в Казань) воскресным утром 1 июля 1910 г. в летнем полевом лагере под Витебском были устроены пышные проводы, организованные жителями губернского города. Представители органов городского самоуправления обратились к войскам с пламенной речью: «Господа офицеры и нижние чины Закатальцы, Ленкоранцы и артиллеристы! В сегодняшний знаменательный день прощания Витебск в лице нас, городских общественных представителей, шлет свой последний сердечный привет и поклон покидающим его войскам и с чувством глубокой симпатии, признательности вспоминает о времени их пребывания в городе. Наша связь с вами подкрепляется тесными узами дружбы и родства – город успел выставить в ваши ряды не одно поколение своих детей и отцов, которые сегодня оставляют в Витебске своих близких.

Мы можем с уверенностью сказать, что не только для города Витебска, но и для двух полков сослуживцев – Закатальского и Ленкоранского – навсегда останется памятным первый момент их вступления в наш город. Еще более для обеих сторон оказались памятны проводы из Витебска этих сил на тяжелую борьбу с Японией (когда «войска после молебна на Соборной площади были благословлены иконой Спасителя и напутствуемы хлебом солью» – А.А.), где на долю 41-й артбригады выпало участие в одном из наиболее горячих и кровопролитных сражений[1377]. Выражая теперь желания и чувства витебского населения, мы передаем вам эти святые иконы – Успения Пресвятой Богородицы, Преподобной Ефросиньи княжны Полоцкой, Святого Чудотворца Николая Мирликийского – как благословление в пути и на новом месте вашей службы. Наши благопожелания последуют за вами и не будут покидать вас на новом месте службы! Счастливого вам пути! Счастливого новоселья!» [1378].

Как свидетельствуют приведенные выше факты, войска между отдельными губерниями были распределены неравномерно. В силу своего особого стратегического положения по общей численности расположенных войск на фоне остальных выделялась Гродненская губерния. По данным Гродненского губернского статистического комитета к 1879 г. в губернии постоянно квартировало 19.656 солдат и офицеров действующей армии[1379]. К 1888 г. – 26.032[1380]. К 1896 г. -47.894[1381]. К 1901 г. численность войск в губернии достигла своего максимума за весь исследуемый период и составила 52.134 военнослужащих[1382]. К 1906 г., по данным статистического комитета, в губернии квартировало 48.746 солдат и офицеров[1383].

Для сравнения, в Могилевской губернии, по данным Могилевского губернского статистического комитета, к 1879 г. квартировало всего 5790 военнослужащих[1384]. К 1889 г. – 6378[1385]. К 1896 г. – 7970 (по данным Виленского окружного интендантства)[1386]. К 1907 г. – 7615[1387].

В Витебской губернии, по данным Виленского окружного интендантства, к 1882 г. квартировало 17.689 военнослужащих[1388]. По сведениям витебского губернатора В.М. Долгорукова, в губернии к 1887 г. постоянно размещалось 15.777 солдат и офицеров[1389]. К 1896 г. – 18.522 (по данным Виленского окружного интендантства)[1390]. К 1 января 1905 г. – 22.758 военнослужащих (по данным историка А.П. Сапунова)[1391].

По данным Минского губернского статистического комитета, в Минской губернии к 1885 г. квартировало 13.290 военнослужащих[1392]. К 1892 г. – 14.364[1393]. К 1895 г. – 16.705[1394]. По данным Виленского окружного интендантства, на территории губернии к 1896 г. квартировало 17.311 солдат и офицеров[1395].

В Виленской губернии к 1882 г., по данным Виленского окружного интендантства, квартировало 12.817 военнослужащих[1396]. К 1896 г. – 17.950[1397].

Общая численность войск, сосредоточенных на территории белорусских губерний с завершением русско-турецкой войны 1877–1878 гг. и переводом дополнительных сил в 1883 г. составляла около 74 тыс., и около ПО тыс. солдат и офицеров – со второй половины 90-х гг. XIX в. до начала Первой мировой войны.

Сосредоточение большой массы войск требовало оперативного решения проблемы их казарменного размещения, в то время как основная масса военнослужащих в составе мелких подразделений квартировала в арендуемых частных строениях, рассеянных на значительном удалении друг от друга. Согласно решению императора Александра III, принятому в феврале 1882 г., в целях скорейшего обеспечения казармами войск, сосредоточенных в европейской части Российской империи, необходимо было возложить организацию строительства на командование воинских подразделений, в интересах которых оно непосредственно производилось. Источником финансирования должны были стать государственные ссуды, погашаемые войсками из сумм квартирных окладов, выделяемых отдельным подразделениям на квартирное довольствие по «Положению» 1874 г.[1398] Приступив к реализации данной программы, в марте 1882 г. штаб ВлВО, в частности, запрашивал минского губернатора о том «не могут ли быть безвозмездно отведены земельные участки для возведения на них казарменных построек в Минске, Бобруйске и Несвиже» [1399]. Минская городская управа была готова отвести землю в районе Людамонта. Более того, город выступил с инициативой самостоятельно построить казармы для двух пехотных полков и артбригады (впоследствии также компенсируя расходы за счет средств государственных квартирных окладов)[1400].

В 80-е гг. XIX – начале XX в. усилиями воинских строительных комитетов на белорусских землях было построены большое количество казарм (см. таблицу 1), необходимых войскам штабных и хозяйственных строений[1401].

Таблица

Армейские казармы, возведенные усилиями воинских строительных комитетов

Существенным недостатком в практике казарменного строительства являлось отсутствие в казармах, строившихся до 1893 г., помещений, предназначенных для расквартирования офицеров. По этой причине, как замечает командующий ВлВО ген. Э.И. Тотлебен, «большинство офицеров было вынуждено нанимать себе квартиры, уплачивая значительно больше против получаемых квартирных окладов, проживая в плохих обывательских домах, нередко расположенных на значительном удалении от мест службы»[1402]. К 1994 г. борисовскими купцами были построены 24 дома с офицерскими квартирами, однако, несмотря на ходатайства офицеров и командира полка, окружное интендантство отказалось по требованию купцов заключить с ними контракт на 12 лет, и офицеры вынуждены были в частном прядке арендовать квартиры в названных домах[1403].

Настоящим прорывом в истории квартирного довольствия войск стало строительство автономных военных городков (с солдатскими казармами и офицерскими флигелями, складами и столовыми, банями и прачечными, офицерскими собраниями и церквями) для 118-го Шуйского полка в Слониме (1901–1906 гг.), 158-го Кутаисского полка в Бобруйске (1909–1912 гг.) и 172-го Лидского полка в Лиде (1906–1914 гг.) [1404].

Недостаток государственных средств и, как следствие, неспособность военного министерства единовременно обеспечить