Белая борьба на северо-западе России. Том 10 - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
4. Допущенные стратегические ошибки. Северный корпус перешел 13 мая в наступление отнюдь не задаваясь целью занять Петроград, а лишь желая расширить плацдарм для будущих формирований. Эту задачу он выполнил блестяще и отошел 3 августа за реку Лугу, увеличившись во много раз. После уничтожения партизанщины и сведения армии в регулярные полки Северо-Западная армия представляла грозную по своей беззаветной храбрости и сплоченности силу, что и доказала при наступлении своем на Петроград, вопреки мнению генерала Гофа и совещания при генерале Юдениче. Первая стратегическая ошибка – это наступление по кратчайшему направлению: при приближении к Петрограду армия встретилась с колоссальными техническими силами большевиков (бронепоездами, подвижными батареями, тяжелой артиллерией и т. д.), которыми противник легко мог пользоваться, имея у себя в тылу хорошо развитый железнодорожный узел. Большой ошибкой Главнокомандующего было то, что он не пожелал перевести армию в Псков, пока он был еще в наших руках, и, сосредоточив ее, действовать на Новгород – Чудово и далее на Ладожское озеро. Кроме того, что Псков и Новгород для каждого русского имеют особое историческое значение, наши стратегические преимущества были бы огромны, а население Псковской и Новгородской губерний, по имевшимся сведениям, питало к нам большие симпатии и, наверное, принесло бы армии больше пользы, чем рабочие и потерявшие человеческий облик интеллигенты Петрограда. Конечно, в Пскове нужно было организовать твердый и прислушивающийся к нуждам армии тыл. Разработанный мною, согласно приказанию Главнокомандующего, план наступления на Петроград по кратчайшему направлению был армией выполнен в точности, и все чины ее работали напряженно и самоотверженно, но по занятии Гатчины Главнокомандующий, оставшийся в Нарве, выпустил управление из своих рук из-за плохой связи; желание же отдельных генералов возможно скорее достичь Петрограда привело к тому, что почти вся армия была сосредоточена в районе Гатчины, и правый фланг ее оказался оголенным, что позволило большевикам почти беспрепятственно вывалиться ей в тыл. Генерал Ветренко неисполнением приказания о занятии Тосно нанес всей армии стратегическое поражение. Когда же армии пришлось отступать, главнокомандование совершенно потеряло голову, тем более что письменного договора с эстонцами, который мог бы гарантировать ей спокойный отход, не существовало. Договор этот был заключен генералом Нефом и истек в мае 1919 года. Я с генералом и подполковником Крузенштернами подготовил к подписи новый договор, которым устанавливалось соглашение с эстонцами, но генерал Юденич, по причинам для меня не ясным, отказался от его подписания. Генерал Юденич, по-видимому, совершенно не сознавал, что армия гибнет, и думал, что назначением неизвестного ей и неспособного к этой роли генерала Глазенапа можно спасти положение. Генерал Глазенап принял на себя непосильную задачу, что объясняется его честолюбием и желанием быть командующим армией. Многие части стойко держались до последней минуты и были брошены неожиданно уехавшими Главнокомандующим и новым командующим на произвол судьбы.
Огромная ответственность за гибель армии лежит на самом генерале Юдениче, человеке безвольном и упрямом, которому были совершенно чужды стремления и желания борцов за правое дело. Этот дряхлый старик не имел права брать на себя столь ответственную роль; большими преступниками перед погибшими борцами являются те русские общественные деятели, которые выдвинули эту мумию на столь ответственный пост.
Северо-Западная армия печально кончила свое существование, но работала она доблестно, преследуя одну лишь цель – избавить Россию от ига большевиков и довести народ до порядка и законной власти. Она доказала всем, беспристрастно глядящим на дело, что небольшая кучка людей, работая дружно, способна проявить безграничную доблесть для спасения родины и может увлечь за собой много других. Северо-Западная армия привлекла к себе внимание всего мира: казалось, вот-вот еще одно последнее усилие, и она достигнет цели и освободит дорогую родину; но «высшие» политические соображения, чуждые интересам русского народа, чуждые гуманности и справедливости, помешали ей закончить начатое дело. Многим честным борцам пришлось погибнуть, рассыпаться по чужеземным странам и продолжать нести лишения и обиды. Неизвестно еще, во что выльется будущее нашей родины, но когда-нибудь настанет время, когда всем честным людям вновь придется соединиться для работы во имя ее блага.
И. Гессен
Образование Северо-Западного правительства179
Незадолго до приезда в Финляндию генерала Юденича в Гельсингфорсе образовался под председательством А.Ф. Трепова180 особый комитет по делам русских в Финляндии. Комитет был организован с разрешения финского правительства, которое выдало ему ссуду в пятьсот тысяч марок. Трепову, однако, недолго пришлось оставаться на посту председателя. В начале 1919 года в Финляндию бежали из Петербурга П.Б. Струве181 и А.В. Карташев. В это время в Выборге был созван съезд представителей русской промышленности и торговли, после которого на место Трепова во главе комитета был поставлен Карташев, являвшийся вместе с тем представителем так называемого Национального центра, подпольной организации, образовавшейся в России для борьбы с большевиками.
Комитет тоже состоял главным образом из русских промышленников и фабрикантов; из других элементов в нем играл видную роль князь В.М. Волконский, бывший товарищ председателя Госдумы и товарищ министра внутренних дел и граф Буксгевден, бывший чиновник особых поручений при московском генерал-губернаторе, обвинявшийся в организации убийства депутата Иоллоса и покушения на убийство графа Витте. Как Комитет, так и выделенный из него Совет промышленности под председательством Ф.Ф. Утемана, хотя по уставам своим и не должен был вмешиваться в политику, поставил главной своей задачей оказание помощи Юденичу, для чего в гельсингфорских банках и был сделан под общим поручительством заем в два миллиона марок. Однако отношения между Комитетом и Советом, с одной стороны, и Юденичем – с другой далеко не были свободны от трений. В самом Комитете царило несогласие, и он делился на две группы, которые друг друга обвиняли в «немецкой ориентации», что тогда считалось тяжким преступлением. Каждая
