Тотем и табу - Зигмунд Фрейд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
360
Имеется в виду текст «Книга Иудифи». – Примеч. пер.
361
Й. Садгер (Задгер) – австрийский врач, один из первых сторонников теории Фрейда в медицинских кругах, автор ряда психоаналитических биографий творческих личностей. Здесь имеется в виду его работа «От патологии к психологии» («Von der Pathographie zur Psychographie»). – Примеч. пер.
362
* Das Unheimliche.
363
См. Zur Psychologie des Unheimlichen // Psychiatr.-neurolog. Wochenschrift. 1906. № 22, 23. – Примеч. авт. Э. Йенч – немецкий психиатр, оставшийся в истории медицины именно благодаря Фрейду. – Примеч. пер.
364
В ноябре 1918 г. в Германии произошла революция, а соседнюю Австрию сотряс политический кризис. – Примеч. пер.
365
К. Гуцков – немецкий писатель и драматург, глава литературного движения «Молодая Германия». – Примеч. пер.
366
Примеры из Библии и переводов античных авторов, а также ряд цитат из произведений немецкоязычных авторов опущены. – Примеч. ред.
367
Мистический, божественный, скрытый, образный (лат.). – Примеч. ред.
368
К. Клингер – австрийский литератор. – Примеч. пер.
369
Sämtliche Werke, Grisebach Aus., 3. – Примеч. авт.
370
Здесь и далее перевод А. Морозова. – Примеч. ред.
371
Точнее, в пьемонтском; на ту пору, к которой относится сюжет произведения, Пьемонт еще не входил в состав Италии. – Примеч. пер.
372
Госпожа доктор Ранк обратила мое внимание на сходство этого имени с лат. coppella – тигель; вот указание на химические операции, которые привели к гибели отца; ср. также ит. coppo – глазница. – Примеч. авт. Имеется в виду Б. Минцер-Ранк, супруга О. Ранка; она работала секретарем у Фрейда, а впоследствии сама занялась психоанализом. – Примеч. пер.
373
То есть по принципу «око за око, зуб за зуб» (от лат. Talis – такой же). – Примеч. пер.
374
Вообще творческая переработка Гофманом исходного материала отнюдь не привела к столь буйному и причудливому смешению исходных элементов, чтобы нельзя было восстановить их первоначальное расположение. В истории детства Натанаэля фигуры отца и Коппелиуса – две противоположности, или крайности, на которые амбивалентно расщепляется отцовский образ: один грозит ослепить мальчика, то есть кастрировать, а другой, «добрый» отец, ходатайствует за сохранение зрения. Наиболее сильно вытесняемая часть комплекса, желание смерти «плохому» отцу, находит свое выражение в гибели «хорошего» отца, в которой обвиняют Коппелиуса. Позже, в студенческие годы Натанаэля, пару отцов воплощают профессор Спаланцани и оптик Коппола. Профессор и сам по себе – фигура отцовского ряда, а Коппола как будто тождественен адвокату Коппелиусу. Ранее два отца вместе варили что-то тайное в очаге, а теперь они совместно создают куклу Олимпию; профессора даже называют ее отцом. Эта двукратная общность свидетельствует в пользу толкования образов отца: механик и оптик – отцы Натанаэля (а также Олимпии). В пугающей сцене из детства Коппелиус, пощадив глаза Натанаэля, ради опыта выкручивает ему руки и ноги, то есть поступает с мальчиком, как механик с куклой. Эта странная черта, как будто нисколько не укладывающаяся в историю Песочного человека, вводит в схему новый аналог кастрации; а еще она указывает на внутреннее тождество Коппелиуса и его более позднего антагониста, механика Спаланцани, заодно подготавливая нас к истолкованию образа Олимпии. Последняя, автоматическая кукла, не может быть ничем иным, кроме как материализацией женского восприятия Натанаэлем своего отца в детстве. Отцы же Олимпии, Спаланцани и Коппола, суть новые воплощения, перевоплощения пары отцов Натанаэля. Непонятное иначе утверждение Спаланцани, будто оптик украл глаза Натанаэля, чтобы вставить их кукле, тем самым делается важным доказательством тождества Олимпии и Натанаэля. Олимпия – как бы отделившийся от Натанаэля комплекс, противостоящий ему в виде личности, а порабощение Натанаэля этим комплексом выражается в бессмысленной и навязчивой любви юноши к Олимпии. Мы можем с полным правом назвать любовь такого рода нарциссической и понять, почему тот, кто пал ее жертвой, должен отказаться от реального, внешнего объекта своей любви. Психологическая истинность ситуации, в которой молодой человек, сосредоточенный на отце из-за комплекса кастрации, утрачивает способность любить женщину из плоти и крови, убедительно подтверждается многочисленными анализами невротиков, истории которых, пусть и менее фантастические, едва ли менее трагичны, чем история студента Натанаэля.
Сам Гофман – дитя несчастливого брака. Когда ему было три года, отец бросил семью и больше никогда в нее не возвращался. По словам Гризебаха (биографическое введение к произведениям Гофмана), отношение к отцу всегда было для писателя самым больным местом. – Примеч. авт.
375
Rank О. Der Doppelganger // Imago, 1914. – Примеч. авт.
376
Имеется в виду мумификация. – Примеч. пер.
377
Когда поэт сетует, что в груди человека обитают две души, и когда психологи на публику рассуждают о расщеплении человеческой личности, они, полагаю, имеют в виду именно такое разделение в области психологии личности – между критической инстанцией и остальной личностью, а вовсе не выявленную психоанализом противоположность между личностью и тем, что бессознательно и вытеснено. Правда, различие между этими двумя противоположностями до некоторой степени стирается тем обстоятельством, что среди отвергаемого критикой первые места занимают производные от вытесненного. – Примеч. авт.
378
В романе Г. Эверса «Студент из Праги», послужившем отправной точкой исследования Ранка о двойниках, герой обещает возлюбленной не убивать своего противника на дуэли, но по дороге на дуэль он встречает своего двойника, который уже убил соперника. – Примеч. авт. Г. Эверс – немецкий писатель и поэт, автор мистических рассказов и ряда готических романов. – Примеч. пер.
379
Гейне Г. «Боги в изгнании». – Примеч. авт. См. на русском: Собрание сочинений: в 10 т. Л.: Академия, 1937. Т. 10. С. 65–91. – Примеч. ред.
380
См. рассказ «Мак-Вильямсы и
