Спасти СССР! «Попаданец в пенсне» - Валерий Белоусов

В Академии Куантико[26] старшему разъясняли, что блондинка-секретарша должна очень ценить своё лицо.

И поэтому старший с размаху резко, коротким тычком ударил секретаря Ольгу, ломая ей нос и вышибая передние зубы.

Однако секретарь Ольга была не только натуральной блондинкой, но и старшим мичманом советского ВМФ (именно так, даже не прапорщиком!).[27]

Поэтому, выплюнув в лицо старшему кровавые обломки своих белоснежных зубов, старший мичман Ольга Тонина произнесла несколько музыкально звучащих, рифмованных фраз, которые старший просто не понял…

Потому что плоховато ещё в Колумбийском Университете поставлено изучение русского народного языка!

Но зато любой боцман с любого судна Совторгфлота, услышь её — сначала восхитился бы, а потом сильно бы покраснел, от природной застенчивости. Уж очень смачно она, секретарь Ольга, его, пидораса пиндостанского, припечатала. Была бы правдой хоть половина её слов — америкашка тут же бы и подох…

Больше секретарь Ольга не сказала врагам ни единого слова.

Так они от погибшей на своём посту секретаря Ольги ничего и не узнали…

Удивленный Читатель сделает большие глаза и спросит: «Как? И почему? В кабинете руководителя режимной организации орудуют какие-то бандиты и, вдобавок, иностранные? Да как они вообще в здание попали?»

Через дверь вошли, отвечу я… Предъявив на входе в здание подлинные удостоверения, выданные за подписью и.о. Председателя ЦК КПСС тов. Махова Е.Н. Того самого, который отказался выполнять решение последнего Пленума ЦК о привлечении к партийной ответственности Шеварднадзе и Яковлева — за развал СЭВ и Варшавского Договора, за прямое предательство интересов СССР.[28]

Мотивировав это тем, что персональные дела указанных «товарищей» ещё не рассмотрены в «первичке» (первично-партийной организации)…

И были указанные граждане в незнакомом секретарю Ольге камуфляже (типа «городской летний») вовсе не бандитами, а более того — отважными борцами с преступностью, из североамериканской FBI.

Которая, как известно, не может оперировать за пределами территории USA.

Однако не клеркам же из CIA заниматься обеспечением государственных интересов Большого Брата?

А интересы были немалые… Впервые — за всё время существования СССР первые лица этого государства трудящихся имели огромные, даже по меркам страны жёлтого дьявола, личные счета в американских банках!

Чем и сковали для себя надёжные крючки — ведь то же ФБР могло в любой момент счета заморозить — спросив:

— Мистер самый лучший немец, а из каких доходов вы такие вклады делаете? Не из вашей же зарплаты ли в 1200 рублей?

И кирдык, денежки-то тю-тю…

Поэтому, когда из Госбанка и Гохрана не поступили подтверждения об отправке ценностей, прорабы Перестройки сильно забеспокоились — и начали названивать в соответствующее посольство.

Первой мыслью руководителя Оперативной группы, специального агента Смита, было то, что Попцов, пользуясь неразберихой, прихватил казённые денежки и сбежал. Ну, обычно каждый судит по себе.

19 августа 1991 года. Шестнадцать часов. Москва, Зубовский бульвар, Пресс-центр МИД СССР

В Большом зале шла международная пресс-конференция… Нет, не так. Осуществлялась публичная порка членов ГКЧП.

Янаев с дрожащими руками потомственного алкоголика, Стародубцев, с его помятым серым лицом деревенского дурачка, Пуго с выпученными от усердия, пустыми прибалтийскими глазами, похожий на кота, который тайком ссыт в хозяйскую кастрюлю с борщом… И другие официальные лица!

Первый вопрос был задан прямо в лоб — где сейчас Горбачёв?

На самом деле судьбой лучшего из немцев мало кто и интересовался — он всем надоел хуже горькой редьки, а журналистам было просто любопытно посмотреть на их реакцию…

И если бы Янаев прямо и честно сказал: Горбачёв расстрелян на месте! — то уважение к ГКЧП только резко бы возросло.

Но… «мы будем следовать курсу, который он начинал в 1985 году…» — снова здорово! — подумали бы миллионы телезрителей, если бы они на экранах своих телевизоров увидели это позорище…

Не судьба.

Когда Берия услышал слова Янаева: «А ещё, Серёжа, я тебе вот что скажу…» — то распорядился немедленно прервать прямую трансляцию. На самом интересном месте!

19 августа 1991 года. Шестнадцать часов четыре минуты. Московская область. Город Чехов-2. ГКП Министра обороны СССР

— Начальник связи!

— Виноват… — пожал плечами бравый полковник.

— Что такое? — удивленно поднял брови Берия.

— Слегка его ваши помяли…

— Но он хоть живой? — с надеждой переспросил Лаврентий Павлович.

— Так точно! Живой. Немного не в себе.

— Как очухается, сразу ко мне… Кто теперь за него?

— Я! Полковник Дёмин!

— Отставить, вы теперь генерал-майор Дёмин!

— Так точно! — радостно гаркнул новоиспеченный генерал-майор.

— Генерал, можешь переключить на меня всё управление войсками? — доверительно спросил его человек в пенсне.

— Легко, товарищ…

— Павлов.

— Так точно, товарищ Павлов! Сделаем!

— Слушай приказ. Первое. От имени Главкома Сухопутных Войск — вывести все войска из Москвы в постоянное расположение… нехер солдатикам разлагаться! Того и гляди, спьяну кого задавят, отвечай потом.

— Есть! Дам директиву от имени Генштаба…

— Второе. ОСНАЗ…

— Спецназ ГРУ?

— Да. Принять под охрану Госбанк, Гохран, объекты, отнесенные к жизнеобеспечению Москвы… всех впускать и фильтровать, никого не выпускать…

— А… здания ЦК?

— В жопу. Не умеют работать с людьми — пусть сами и отдуваются… Далее. Дай-ка мне… КГБ.

— Какой именно? Союзный или российский?

— Ах, даже так… Ну, уроды! Нет, это я не тебе. Давай обоих, последовательно… Свободен пока. Попцов!

— Есть!

— Да что ты, генерал, всё козыряешь, не на параде… Слушай, ты же этому Ельцину корреспонденцию доставлял? Понятно. А ты можешь мне его самого достать? Как-как… я не знаю. Думай сам. Ты ведь умный!

19 августа 1991 года. Шестнадцать часов сорок четыре минуты. Кабинет руководителя Центрального Телевидения, Леонида Петровича Кравченко

— Я не знаю, как это случилось! Сергей Медведев — опытнейший партийный журналист, он всегда был… отличался взвешенной позицией… никаких конфликтов… я не знаю, почему!

Он был послан для того, чтобы снять сюжет о поддержке москвичами ГКЧП… нет, ни о каком Ельцине на танке и речь не шла!

Да, разрешение на выход в эфир давал мой заместитель, Валентин Лазуткин… Да, по его словам, должен был просмотреть перед эфиром, но… Виноват, доверился… я готов отвечать…

Осторожно, будто стеклянную, Кравченко положил трубку на аппарат…

— Ну вот, что вы наделали со своим репортажем! Хорошо, что оргвыводы Инстанция отложила… а то ведь могли и от должности освободить!

Собеседник Кравченко, корреспондент CNN, предоставивший Медведеву отснятый и даже частично смонтированный материал, только криво усмехнулся:

— Через три дня вы, дорогой Леонид, действительно будете освобождены… от всякого гнёта![29]

Однако в глубине души иностранная «акула пера» был весьма озабочен — передача видеоизображения за рубеж по каналам связи была внезапно прервана.

АТТ (американская телефонная и телеграфная компания), к которой обратилась телекомпания с претензией, сообщила, что загруженность телефонной линии между СССР и США восемнадцатого августа возросла в сто раз… Но это, по их мнению, было нормально, а вот потом… Линия оказалась забита! По всем каналам связи кто-то начал передавать «Капитал» Карла Маркса…

Более того, спутниковая антенна вдруг забарахлила!

То есть все тесты проходили нормально, а спутник она просто не ловила — как будто его совсем на околоземной орбите не было!

…На самом деле, так оно уже и было — почти четыре минуты как.

Город Краснознаменск, получивший точную команду с ГКП Главкома, применяя орбитальные истребители, начал планомерный и тщательный разгром неприятельской орбитальной группировки. Советские мирные спутники серии «Космос» начали свою охоту на американских сателлитов связи и фоторазведки, оставляя пока в неприкосновенности вражеские спутники загоризонтного слежения за запусками МБР — чтобы американцы не очень запаниковали… Потому что первый такой сбитый спутник — это УЖЕ война!

Причем ядерная.

19 августа 1991 года. Шестнадцать часов сорок четыре минуты. Башкирия, Белорецк-16, гора Ямантау

Те, кто добирался до вершины Ямантау, говорят, что она представляет собой огромное каменистое плато, с небольшой грудой скалистых останцов в центре. «На вершине до начала 90-х годов стояла военная часть, обслуживающая бетонированную вертолетную площадку и военное спецоборудование. После военных на вершине горы остались руины былых строений, лужи мазута и груды проржавевшего железа», — рассказывают очевидцы.