Упоение властью. Револьвер, спирт и кокаин. 1917 год - Владимир Виленович Шигин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий
Примерно тем, кем являлся Н.Г. Маркин для Л.Д. Троцкого, для Я.М. Свердлова стал матрос П.Д. Мальков, назначенный 29 октября комендантом Смольного («на ходу, несколькими членами ВРК – как пишет П.Д. Мальков; а, скорее всего, «назначился» по собственной инициативе). Должность П.Д. Малькова способствовала тому, что он во многом взял на себя бытовую сторону деятельности Председателя ВЦИК, как своего непосредственного начальника, был дружен с его семьей, активно занимался воспитанием сына и т. д. Через П.Д. Малькова в значительной степени контактировали с матросами и такие видные большевистские лидеры, как В.Д. Бонч-Бруевич и Ф.Э. Дзержинский. Пришедшие с П.Д. Мальковым из Гельсингфорса матросы с группой кронштадтцев составили основной костяк первой комендатуры Смольного. П.Д. Мальков с матросами решали вопросы, как налаживания внутренней работы Смольного и его охраны, так и (до упразднения ВРК и образования в декабре 1917 года ВЧК) борьбы с «контрреволюцией», наведения «революционного порядка» в столице. В этих важных вопросах матросы целиком доминировали, т. к. красногвардейцы не обладали достаточными военными знаниями, а солдатская масса была в основном политически аморфной.
Члены ЦИКа. 1917 год
Но вскоре большевики нашли себе более дисциплинированных и более лояльных латышских стрелков. С зимы 1917–1918 года латыши постепенно начали оттеснять матросов в охране Смольного, так как оказались более управляемы, чем матросы и не имели никаких политических амбиций. И хотя латыши также склонны были выполнять только те распоряжения, которые признавал их комитет, но П.Д. Малькова они уважали и ему подчинялись. Сам же П.Д. Мальков закрепился на своем посту настолько крепко, что после переезда правительства в Москву автоматически стал комендантом Кремля.
К «матросским генералам» следует отнести и «старого большевика» мичмана Ф.Ф. Раскольникова, который, правда, значительно потерял свой авторитет у матросов после неудачи июльской демонстрации и своего неучастия в Октябрьском восстании из-за сомнительной «инфлуэнции».
Ф.Ф. Раскольников являлся членом ВЦИК, замом П.Е. Дыбенко по Морскому наркомату, занимал другие важные посты, в частности, одно время рассматривался даже как альтернатива Н.В. Крыленко на посту Главнокомандующего. Он, разумеется, был ближе к руководству большевистской партии, чем непредсказуемый и независимый П.Е. Дыбенко. При этом если в начале революции Ф.Ф. Раскольников ориентировался на В.И. Ленина, то в 1918 году полностью «лег» под Л.Д. Троцкого, став его любимцем.
Большим авторитетом пользовался в руководстве большевиков и матрос-большевик Т.И. Ульянцев, имевший свой личный кабинет в Смольном (№ 74, рядом со знаменитой комнатой № 75, предшественницей ЧК). Т.И. Ульянцев ведал вопросами продовольственного снабжения Петрограда. При этом личные кабинеты в Смольном могли порой иметь и довольно случайные матросы, каковым был, например, некий матрос Воронцов. В его кабинете, по воспоминаниям Л.Д. Троцкого, часто отдыхал, лежа на диване, И.В. Сталин.
«Кронштадт и Питер в 1917 году» Ф.Ф. Раскольников
* * *
Следует отметить, что после вхождением в декабре 1917 года левых эсеров в Советское правительство, матросское влияние там еще больше усилилось. Дело в том, что бывшие на «вторых ролях» левые эсеры, увидели в матросах своих союзников в борьбе против верховенства большевиков. Сами искавшие в это время себе союзников для противодействия большевистскому гегемонизму, матросы, с радостью, откликнулись на этот союз. Теперь левые эсеры и матросы часто выступали против большевистских решений уже единым фронтом.
Несколько слов следует сказать и о главных «союзниках» революционных матросов – отрядах Красной Гвардии. По своему боевому опыту, сплоченности, организованности и вооружению эти отряды очень сильно уступали матросам. Набранные из рабочих-добровольцев, которые не имели между собой такой спайки, как матросы, в боевых столкновениях красногвардейцы были неустойчивы и малоэффективны. Кроме этого, в силу того, что запись в красногвардейцы проводилась наспех, в их рядах было немало не только откровенных люмпенов, но и настоящих уголовников. Все это уже вскоре после революции привело к тому, что Красная гвардия будет повсеместно распущена. Во время октябрьских событий 1917 года в Петрограде отряды Красной гвардии годились лишь для выполнения вспомогательных функций: нахождения в пикетах, охране второстепенных объектов, поддержания порядка на улицах. Если отряды Красной гвардии и использовали в боевых действиях против казаков или юнкеров, то лишь совместно с матросами. Отметим, что отношения между красногвардейцами и матросами с самого начала были достаточно напряженными, если не враждебными. Матросы откровенно презирали красногвардейцев за неумение воевать, за отсутствие той массовой храбрости, которую демонстрировали сами. Думаю, что имела место и ревность. Дело в том, что ЦК РСДРП (б) объявило слабо вооруженные, необученные и разрозненные отряды рабочих своей гвардией, тем самым декларировав их особый статус, в то время, как матросы, так и остались просто матросами. При этом всем было очевидно, что в боевом отношении гвардия большевиков не идет ни в какое сравнение с балтийцами. Из протоколов заседаний Центробалта, видно, что тема взаимоотношений между матросами и Красной гвардией несколько раз затрагивалась на его заседаниях. Члены Центробалта высказывали свои обиды на то, что красногвардейцы получали от партии большевиков весьма высокое денежное содержание, которое не шло, ни в какое сравнение с матросским, притом, что сами красногвардейцы в реальных боях разбегались во все стороны, а в остальное время предпочитали заниматься пьянством и грабежами. Что касается пьянства и грабежей, то здесь и сами матросы были не промах, но в остальном их недовольство было достаточно справедливым. Как не крути, но не показушные отряды Красной гвардии, а именно революционно настроенные матросы были главной ударной силой Октябрьского переворота в Петрограде. В том, что большевики демонстративно преувеличивают значение Красной гвардии, матросы видели сознательное принижение своих заслуг перед революцией.
В мае 1918 года А.М. Горький в своей газете «Новая жизнь» приводил свидетельства, как вышедшие из подчинения большевикам банды красногвардейцев численностью до нескольких сотен человек грабят села в Петербургской губернии, убивают, пытают, обкладывают крестьян контрибуцией. К этому времени отряды Красной гвардии переродились в откровенно
