Святитель Игнатий (Брянчанинов) - Анна Маркова

Он напечатал обращение к кавказскому духовенству (от 17 января 1859 года), а затем другое, более подробное обращение (от 6 мая 1859 года). Целью ставилось и предостережение общества от возможных крестьянских волнений. В частности, святитель Игнатий писал: «Пастыри, научайте как помещиков, так и крестьян, которые будут обращаться к вам за советами, чтобы они в кротости духа, в благочестивом самоотвержении обращались с частыми молитвами к Богу, умоляя Его благостыню, да дарует мудро задумать, обработать, совершить великое отечественное дело, долженствующее возвести государство на высшую ступень благоденствия. Научайте овец Христовых, чтобы они паслись на пажити Христовой, то есть постоянно питали душу учением Христовым, которое заповедует тщательно и постоянно сохранять любовь, взаимный мир, милосердие, благость, которое отвергает все страсти, в какое бы благовидное облачение и покров ни одевались эти страсти для обольщения человека. Обратите все внимание ваше, чтобы в деле духовная сторона его, самим законом Божиим, самим священным призванием порученная вам, сохраняла свое достоинство, ясно указанное ей Евангелием. Благочестивое и благоугодное направление душ, которое вы будете питать и поддерживать, несомненно, подействует благодетельно и на вещественную сторону дела. Вместе с этим тщательно сторонитесь не только вмешательства в гражданские распоряжения и всякого суждения о них, но и всяких, даже частных, как бы конфиденциальных бесед и советов о вещественной стороне дела». Из этого отрывка видно, что святитель Игнатий придерживается традиционно церковной точки зрения, высказанной Господом в Евангелии: Кто поставил Меня судить или делить вас? (Лк. 12: 14).

В ответ, издаваемая в Лондоне русскими иммигрантами газета «Колокол» опубликовала оскорбительную статью А.И. Герцена «Во Христе сапер Игнатий». В данной статье Герцен называл святителя Игнатия «наставителем московских Магдалин», обвинял его в «христолюбивом доносе на архимандрита Казанской Духовной академии Иоанна» и утверждал, что святитель Игнатий считает, «что рабство в России учреждено самим Богом, что христианин должен только терпеть и не смеет даже думать об освобождении».

Сам святитель Игнатий, хотя и тяжело переживал свою вовлеченность в эту полемику, однако не счел возможным отвечать на пасквиль подобного уровня. Но сотрудники его по Ставропольской епархии, тем не менее, ответили Герцену в печати, обстоятельно опровергнув его клевету на святителя. К сожалению, невольное участие в этой истории окончательно подорвало силы святителя Игнатия, незадолго до того перенесшего тяжелую болезнь.

Удаление на покой в Николо-Бабаевскую обитель

Чувствуя окончательное изнеможение сил телесных, святитель Игнатий 24 июля 1861 года подал рапорт в Святейший Синод, прося уволить его на покой в Николо-Бабаевский монастырь. Указом от 5 августа 1861 года святитель Игнатий был уволен на покой, и ему был предоставлен в управление Николо-Бабаевский монастырь.

При отъезде из Ставрополя, так же как и прежде из Петербурга, у святителя не было собственных де нежных средств; он должен был опять прибегнуть к посторонней помощи, чтоб рассчитаться с некоторыми долгами и покрыть путевые издержки. В Николо-Бабаевский монастырь святитель Игнатий при ехал 13 октября 1861 года. С ним приехали: игумен Иустин, иеромонах Каллист, иеромонах Феофан и несколько послушников.

В то время Николо-Бабаевская обитель пребывала в достаточно тяжелом состоянии. В монастыре было всего 67 рублей денег и две тысячи долгу. Не было хлеба, дров, сена. Многие монастырские здания обветшали и нуждались в срочном ремонте, особенно в запущенном состоянии были келейные корпуса. Соборный храм также находился в аварийном состоянии. Прежний настоятель обители незадолго до того перевелся в другой монастырь, так что обитель находилась в расстройстве и запустении.

Тем не менее, святитель Игнатий писал своему другу, схимонаху Михаилу Чихачеву: «Никогда в жизни моей я не был так доволен моим положением, как доволен им теперь. Кажется, мой Ангел Хранитель, по повелению Божию, продиктовал Святейшему Синоду указ о мне, так как этот указ удовлетворяет требованиям моего душевного настроения и телесного здравия».

С мудрой осторожностью принялся святитель Игнатий за возрождение Бабаевской обители. Своим наместником сделал он игумена Иустина, благочинным монастыря был назначен иеромонах Каллист, а иеромонах Феофан сделан вторым духовником. Им всем предстояло сделать очень многое. Чин богослужения, порядки келейного жительства, братская трапеза и жилища – все было улучшено. Под руководством игумена Иустина был устроен хороший монастырский хор.

Некоторое время спустя, весной следующего года в обители начался капитальный ремонт. Были перестроены кельи, предназначенные для самого святителя Игнатия, также капитально отремонтирован был весь братский корпус. Была отремонтирована и меблирована монастырская гостиница, расположенная рядом с обителью. Так как на это требовались значительные средства, всю свою пенсию святитель Игнатий отдавал на нужды монастыря.

Чтобы обеспечить монастырь собственным хлебом, на восьмидесяти десятинах монастырской земли было заведено правильное хлебопашество. Поскольку земля была болотисто-песчаной, прорыты канавы для осушки болот, и чрез них болотная вода спущена в Волгу. Также было улучшено и остальное монастырское хозяйство.

Следующим этапом преобразования Николо-Бабаевской обители стало храмостроительство. Это было необходимо, поскольку с поселением в обители святителя Игнатия резко возрос поток богомольцев, желающих посоветоваться с великим старцем. А Никольский храм был очень мал, храм же во имя Иверской иконы Божией Матери находился в аварийном состоянии.

Для сооружения просторного храма были нужны значительные средства. Благодаря духовному авторитету святителя Игнатия быстро нашелся жертвователь – строитель-подрядчик ярославский, мещанин Федотов, пообещавший все строительные работы исполнить своими рабочими безвозмездно и пожертвовать для начала 1000 рублей. Святитель Игнатий вызвал из Санкт-Петербурга знакомого ему архитектора, профессора Академии художеств И.И. Горностаева, и поделился с ним своими идеями. В результате был составлен проект величественного храма. Также было получено разрешение Святейшего Синода на разбор ветхого Иверского храма.

С понедельника второй недели Великого поста началась разборка старого храма; дело шло быстро, кирпич заготовлялся на заводах, устроенных при монастыре, добывался на месте дикий камень, который пошел в цоколь здания, распланирована была местность, так как новый храм воздвигался немного далее вглубь берега, размеры фундамента обозначены; твердый грунт не требовал свайных укреплений; предположено было с наступлением весны приступить к сооружению здания; ждали утверждения проекта, которое замедлилось. Министр путей сообщения находил, что архитектурные линии в нем слишком смелы, чтобы могли быть благонадежно исполнены; только по личным объяснениям архитектора Горностаева министерство согласилось на утверждение.

Как писал Владыка своему брату: «Над построением храма Богоматери очевиден перст Богоматери. Даруется человекам, труждающимся в деле, помощь; вместе даруется им побороться с препятствиями и поскорбеть для их же душевной пользы, чтобы очистить дело от примеси тщеславия и других увлечений, чтобы оно было со вершено в богомудром смиренномудрии. Таков обычный ход дел, покровительствуемых Богом». К сожалению, несмотря на все труды и понесенные хлопоты по строительству этого храма, святитель Игнатий так и не дожил до его освящения.

Последние годы

Поселившись в Николо-Бабаевском монастыре, святитель Игнатий лишь в хорошую погоду ненадолго покидал стены обители, выезжая на прогулки по окрестностям. Обычно в те дни, когда он не служил, святитель вставал около шести часов утра и затем, прочитав келейное правило, около семи часов утра садился пить чай. Сам он говорил об этом так: «Вот что значит старость: не напившись чаю, и Богу не способна помолиться».

С девяти часов святитель Игнатий обычно или шел в церковь, или принимался за дела – осматривал производившиеся строительные работы или принимал посетителей. Иногда, чтобы побеседовать со святителем о духовной жизни, люди приезжали издалека. Но большей частью посетителями его были местные жители, они обращались к Владыке не столько с духовными, сколько с житейскими вопросами. Крестьяне, обремененные различными нуждами, приходили к святителю Игнатию просить о помощи. И он никогда не отказывал им ни в денежной помощи, ни в совете, ни даже в лечении. Прием посетителей обычно заканчивался после полудня. После вечерни и до восьми часов вечера святитель Игнатий возобновлял прием посетителей.