Красная площадь - Евгений Иванович Рябчиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По площади Великого торга новая стена прошла с севера, там, где теперь здание Исторического музея, с юга - вдоль берега Москвы-реки. С тех пор эта площадь с трех сторон - с севера, юга и запада - приобрела совершенно четкие очертания.
Новое укрепление назвали Китай-городом. Это странно звучащее наименование некоторые историки производят от монголо-татарского слова «китай» - срединный, центральный. Существует, однако, и другое объяснение. В летописи упоминается, что перед тем, как класть кирпич, строители крепости ставили по линии стен деревянные плетни, называвшиеся тогда кита. Скорее всего, по этим плетням крепость и получила название Кита-город, позднее перешедшее в Китай-город.
Для прохода и проезда к слободам, лежавшим с внешней стороны Китайгородской стены, в ней было пробито несколько ворот, защищенных башнями. С Великого торга на север вели Куретные, или Неглименские (по реке Неглинной), ворота, позже их переименовали в Воскресенские. Куретными их прозвали, видимо, по близости к Куретному (Охотному ряду), где торговали дичью и домашней птицей. На юг, к Москве-реке, выводили Москворецкие, или Водяные, ворота.
В эти же 30-е годы XVI столетия напротив Фроловских ворот был сделан невысокий круглый помост из кирпича, названный Царевым, или Лобным, местом, по-видимому, по расположению своему на взлобье, обрыве холма, спускающегося к реке. Помост этот должен был служить трибуной для оглашения царских указов, местом для выступления властей перед народом, а также для свершения важных религиозных обрядов. Построили его, надо думать, те же мастера, которые возвели стены Китай-города.
Через несколько лет молодой царь Иван IV с Лобного места держал речь перед народом. Заполнившие площадь москвичи с великим удивлением услышали из уст царя признание в том, что народ терпит немалые бедствия из-за неправосудия и лихоимства бояр, что он, царь, по молодости своей прежде не мог помешать этому, но теперь сам будет народу своему защитой и опорой. Как показало будущее, народ ничего не дождался от царя, кроме дальнейшего усиления крепостной зависимости крестьян от помещиков, увеличения податей и ужасов опричнины. В скором времени царь начал свирепые расправы с боярами, за что и получил имя Грозного.
Близ Лобного места была замощена камнем площадка - раскат, на которой стояли пушки, обращенные жерлами к Москве-реке, на дорогу из Орды. Другие пушки, направленные на восток, в сторону Великого посада, были поставлены на такой же площадке возле Никольских ворот. Таким образом, принимались меры предосторожности как против внешнего, так и против внутреннего врага.
Середина XVI века отмечена в истории Руси большими военно-политическими успехами, которые нашли свое отражение и в облике московского Великого торга.
В 1552 году Иван Грозный, собрав большое войско со 150 пушками (цифра для тех лет огромная!), взял приступом сильно укрепленный город Казань - в ту пору столицу Казанского ханства. Борьба за Казань явилась ярким свидетельством мощи и технической оснащенности московского войска. Немало русских воинов пало при штурме Казани. В «синодике», т. е. списке погибших, упоминается среди других и «Ивашка Павлов, сын Аристотелев», очевидно правнук Аристотеля Фиораванти. Внук Фиораванти, сын его сына Андрея, именовался бы не Павловым, а Андреевым.
Взятие Казани покончило с опасностью татарских набегов с юго-востока и освободило многих русских полоняников, годами изнывавших в татарской неволе. Не случайно в народной песне того времени говорилось: «Казань-город на костях стоит, Казаночка-река кровава течет».
Вместе с Казанью были освобождены обширные земли по Волге и Каме, и открылся свободный речной путь для торговли с азиатскими странами.
В октябре 1552 года огромное множество москвичей запрудило Великий торг. Под торжественный перезвон колоколов московский народ приветствовал вернувшихся из-под Казани воинов.
В ознаменование этой великой победы, далеко отодвинувшей границы Русского государства к юго-востоку, Иван Грозный решил построить в Москве храм - памятник славы и могущества русского оружия. Местом для него он, вопреки обычаю, избрал не Кремль, а Великий торг. Можно думать, что этим царь хотел подчеркнуть свое недовольство жившими в Кремле князьями и боярами и оказать внимание московскому посадскому люду, так много сделавшему для сокрушения Казанского ханства. Ведь кузнецы-пушкари и пушечных дел мастера, творцы победоносного русского оружия, вербовались из посадских людей. Вскоре снесли ветхую церковь Троицы, стоявшую на южной стороне Великого торга, и напротив Фроловских ворот была торжественно отпразднована закладка будущего собора во имя Покрова богородицы (в праздник Покрова была взята Казань).
Строительство началось в 1555 году и закончилось в 1560 году. Строители оправдали оказанное им доверие, создав подлинное чудо архитектурного искусства - несколько храмов на общей площадке, связанных между собой единством художественного замысла и в то же время не похожих один на другой. В архитектурных формах собора многое напоминает о традиционных приемах древнерусского деревянного зодчества, но много в них было и совершенно нового, не виданного дотоле ни на Руси, ни в других странах. Праздничный облик собора с чрезвычайной яркостью отразил ликование народа по случаю победы над вековым врагом.
Храм сначала называли собором Покрова «на рву» - по близости его ко рву, проходившему вдоль кремлевской стены. Когда же в 1588 году к нему был пристроен еще один придел над могилой почитавшегося в Москве юродивого Василия, в народе за собором закрепилось название храма Василия Блаженного.
Этот храм справедливо считается одним из лучших произведений древнерусского зодчества, памятником архитектуры мирового значения. Замечателен он и как произведение инженерно-строительного искусства. Ни одна страна Европы еще не знала тогда математических расчетов по сопротивлению материалов. Одним лишь опытом и чутьем строители определили запас прочности в стенах и сводах храма.
Пораженный красотой и невиданным великолепием этого сооружения, московский народ создал о нем поэтическую легенду: будто бы позвал царь Иван строителей перед свои грозные очи и спросил, могут ли они в точности повторить свое создание. «Можем», - ответили зодчие. И разгневался царь и приказал ослепить их, чтобы не могли они создать храм, соперничающий в красоте и своеобразии с «Василием Блаженным»…
Однако в этой легенде больше поэтичности, чем достоверности. Она питалась главным образом тем, что имена гениальных создателей «Василия Блаженного» были забыты на три с лишним столетия. Только в 1896 году один из исследователей московской старины,
