Агентурная разведка. Часть 8. Микст - Виктор Державин

Виктор Державин

Агентурная разведка. Часть 8. Микст

Предисловие

Микст (англ. mixed — смешанный) — вид игры в большой теннис или бадминтон, когда пара, состоящая из мужчины и женщины, играет против другой пары, тоже состоящей из мужчины и женщины. В этом и есть отличие микста от простой игры в теннис или бадминтон парами, где играют друг против друга либо только мужские пары, либо только женские пары.

А в чём особенность микста?

Особенность очевидна. Ни для кого не секрет, что мужчины в разы мощнее и быстрее. Но поскольку женщины играют по обе стороны, то результат матча далеко не всегда предсказуем. Кто из девушек лучше справляется с подачей и ударами мужской половины соперника, тот чаще всего и побеждает. Формат матча, как и в классической паре, — максимум три сета, решающий проходит в форме королевского тай-брейка (укороченный гейм, в котором теннисисты получают по одному очку за каждый взятый розыгрыш).

А как это работает во внешней нелегальной разведке? Женщины — это слабое звено?

Работа в паре жены и мужа — это классика всей внешней нелегальной разведки России и не только. Самых выдающихся успехов наши разведчики добивались тогда, когда муж и жена работали вместе. Это касается и советского периода истории России, и постсоветского. Это касается и Службы внешней разведки, и Главного разведывательного управления Генштаба, то есть обоих органов внешней разведки страны.

В нашей с Вильте паре женщина, пожалуй, сильное звено. Но это не точно. Ответить на этот вопрос можно только на практике. Многие добавляют, что и в сравнении. Вроде бы Ленин так говорил. Не помню и знать не хочу. Но, похоже, сравнение будет вредным. Видать, ошибался главный коммунист.

Я всё ещё считал, что мне гораздо удобнее работать в одиночку, хотя уже успел ощутить некоторые преимущества от совместной работы с женой. Но в основном эта работа сводилась к помощи друг другу. Мне особенно помогало то, что Вильте виртуозно владела техникой отправки информации и сообщений при помощи различных новых способов и аппаратуры.

Ей нравилось, что под моим напором и влиянием она чаще и активнее начала пользоваться тайниками, которые я устраивал и обслуживал. То есть майор Державина для меня действительно стала «радисткой ГРУ», а подполковник Державин стал для неё «курьером СВР» и по особым поручениям («порученец»). Всем удобно.

К настоящей работе в паре нас настойчиво начали подталкивать и генерал Крупин, и новый куратор Вильте в СВР генерал-майор Александров. Именно с появлением её нового куратора мы связывали эти настойчивые, но очень интеллигентные просьбы нашего руководства приступить к активизации работы в паре.

Тем не менее и меня, и Вильте что-то сдерживало. Что-то нас останавливало.

Лично мне интуиция очень настойчиво подсказывала проигнорировать требования командования, точнее, их настойчивые просьбы. В принципе, я мог отказаться от работы в паре вообще без объяснения причин. Для ГРУ всё-таки это было не так принципиально (я это чувствовал).

А для нас лично? Сдерживала только интуиция. Она неустанно подсказывала, что это решение может оказаться роковым. Никаких других объяснений тогда у нас не было. Потому что только позже мы узнаем многое, в том числе и из открытых источников, о наших коллегах.

Один из них, полковник Михаил Анатольевич Васенков, родился в 1942 году. В 1965 году с золотой медалью окончил Московское высшее общевойсковое командное училище имени Верховного Совета РСФСР. Но ещё в училище его заметили военные контрразведчики — «особисты»…

В 1968 году он окончил двухгодичные курсы подготовки оперативных работников со знанием иностранных языков Высшей школы Комитета государственной безопасности (КГБ) при Совете Министров (СМ) СССР имени Ф. Э. Дзержинского. Овладел испанским, английским, французским языками.

Далее служил в Управлении «С» (нелегальная разведка) Первого главного управления КГБ СССР, позднее — в СВР России.

Работу нелегалом (на казённом языке — «работа в особых условиях») начал в Испании. По легенде, Хуан Жозе Лазаро Фуэтес был гражданином одной из латиноамериканских стран. Затем получил гражданство Перу и женился на местной журналистке Вики Пелаес. Усыновил её сына от первого брака. Потом у супругов родился общий сын, и вся семья в середине 1980-х переехала в Нью-Йорк. Трудился фотографом, завёл обширные связи. Затем в США преподавал в университете. Оперативная работа шла настолько успешно, что закрытым указом от 12 января 1990 года за мужество и героизм, проявленные при исполнении служебного долга, полковнику Васенкову Михаилу Анатольевичу присвоено звание Героя Советского Союза.

Из-за предательства полковника Потеева (эта мразь получила мировую популярность) был в 2010 году арестован в своём доме в Нью-Йорке. Вместе с группой наших нелегалов был обменян СВР на арестованных в Москве американских шпионов и доставлен самолётом в Россию.

В ФБР и ЦРУ его знали как «Фотографа».

Позднее, когда Михаил Анатольевич был уже в России и рассекречен, он говорил, что постоянно учился. И в молодости, и когда стал профессором университета в США — всё равно продолжал учиться.

Позднее в одном из интервью он скажет то, о чём я сам думал и чего опасался на уровне интуиции:

«Эти кроты, предатели сидели здесь. И, думаю, в разведке тоже. Если бы не Примаков, разведку уничтожили бы, многие хотели в ней командовать. Но Примаков спас. Но всё равно какие-то люди остались. Они и выдали. Один из таких и выдал меня. Я понял это в камере. Человек пришёл в камеру и предложил сознаться в шпионаже. Показал папку с досье, на которой моя фамилия. И что после этого? Назвал своё настоящее имя, но добавил, что больше ничего говорить не намерен. Когда тебе показывают твоё фото, сделанное в Москве, всё становится понятно. Я с тем человеком не говорил. Противно. Признал: да, я. И на этом закончили».

Позднее стало известно, что это за фотография. Это фотография молодого лейтенанта, выпускника военного училища, казённая и очень чёткая фотография для личного дела офицера Вооружённых Сил СССР, обязательная фотография, «уставная», в парадной форме. Это личное дело, разумеется, перекочевало вслед за офицером из армии в ПГУ КГБ, позже в СВР, то есть в итоге в руки кадровика управления «С» — полковника Потеева (не пишу его инициалы из-за глубочайшего презрения к предателю).

В то время мы с Вильте были уверены, что вся система власти у нас насквозь пронизана предателями, причём в большинстве своём не за идею, а за самое тупое «бабло» (извините за выражение).